— Маргарет, — с облегчением воскликнул Тайни, когда она появилась на кухне, — убери отсюда ребят, чтобы я мог спокойно заниматься готовкой.
— Но я тут ни при чем, — запротестовал Кристиан. — Маркус тоже. Это все отец.
Я стараюсь помочь, — спокойно отозвался Джулиус, подцепив очередной гриб, как только Тайни закончил его чистить. Затем Нотте повернулся к Маргарет и объяснил:
— Холодильник под завязку забит едой и для крови нет места. Нам нужно освободить пространство. Чем больше я съем, тем меньше придется вернуть поставщику, и тем большее количество пакетов с кровью мы сможем туда упрятать.
Маргарет рассмеялась над его идеально логичным объяснением и присоединилась к нему, в ожидании готовых к употреблению овощей.
— Что ты готовишь? — спросила она Тайни.
— Спагетти Болоньезе{25}, - пробормотал детектив, нахмурившись, когда она прямо «из-под ножа» выхватила почищенный им гриб и отправила его в рот. Издав тяжелый, страдальческий вздох, Тайни простонал:
— Маргарет.
— Прости, — извинилась она и, сжалившись над напарником, оглянулась на трех бессмертных и предложила: — Я была бы не прочь немного прогуляться и осмотреть город.
Джулиус тут же кивнул и, встав из-за стола, обратился к Тайни:
— Когда еда будет готова?
— Не спешите, — ответил детектив с явным облегчением. — Чем дольше варится соус, тем лучше. Пары часов будет достаточно. Я не приступлю к макаронам до вашего возвращения.
Джулиус удивленно выгнул бровь, но кивнул и, взяв Маргарет за руку, повел ее из кухни.
— Постой! — воскликнула она, с тревогой обернувшись, когда ни Кристиан, ни Маркус не сделали никаких попыток присоединиться к ним. — А вы разве не идете?
— Они собирались раздобыть что-нибудь, куда можно было бы пристроить пакеты с кровью, — ответил за них Джулиус, выводя Маргарет из дома.
Закрыв за ними входную дверь, он пояснил:
— В холодильнике и правда нет места.
Она в растерянности обернулась на дом и, вздохнув, предупредила:
— Это будет непросто. За три недели, проведенные в Англии, мы обнаружили, что большинство магазинов рано закрываются, где-то в пять или шесть часов.
— Ты говоришь так, будто это что-то непривычное. Во сколько закрываются магазины и офисы в Канаде? — с любопытством спросил Джулиус.
Маргарет пожала плечами:
— Обычно в девять, иногда даже в десять. А некоторые продуктовые магазины работают круглосуточно. Для нашего вида так удобнее.
— Наверное, — согласился Джулиус.
Они продолжили обсуждать различия между Англией и своими странами. Нотте поделился некоторыми особенностями жизни в Италии, в то время как она рассказывала ему о Канаде, умело избегая вопроса, который тревожил их обоих — то, что они были половинками. Однако забыть или проигнорировать этот факт было невозможно, как невозможно не обращать внимания на идущего следом огромного розового слона.
Они свернули на прекрасно сохранившуюся средневековую улочку, узкую, мощеную булыжником, причудливо изгибавшуюся между домами. Здания были деревянно-кирпичные, второй этаж высоко вздымался над первым. Маргарет трудно было поверить, что такие дома еще существуют, и вдобавок в хорошем состоянии, но замечательно, что так оно и было на самом деле.
Джулиус, заметив ее восхищение, улыбнулся и, внезапно схватив ее за руку, быстро потащил в узкий проулок между зданиями.
— Что-то не так? — удивленно спросила Маргарет, разглядывая дорогу и стараясь понять причину столь поспешного бегства.
Возможно, автофургон пытался втиснуться в крохотное пространство узкой улочки. Вне всякого сомнения, поставщикам приходилось доставлять товары в эту часть Йорка только в определенные часы, и делать это по вечерам, когда магазины закрыты, и тенистые аллеи не так многолюдны, казалось разумным… но ни одна машина не появилась. Дорога была темной и тихой, только пара-тройка прохожих миновали их, торопясь домой или куда там они направлялись.
— Словно машина времени, — прошептала Маргарет.
— Да, — подтвердил Джулиус странно напряженным голосом. — Я могу представить тебя в длинном платье с накидкой, со смешным чепцом на голове, улыбающейся какой-то чепухе, сказанной мною. И эта улыбка заставляет меня затащить тебя сюда, в этот укромный уголок, чтобы впервые поцеловать.
