— Вольно, я сказал! Вы же каменщики.
Сразу после каменщиков пришвартовался корабль полный… поваров. Старший сержант Миктон, «шеф повар» второго корабля, отрапортовал о приказе короля Ринна и потребовал расквартировать своих поварят наилучшим образом, пока не прибыли другие.
— Другие? — переспросил рыцарь-лейтенант Престон, заполняющий военные карточки солдат-«поваров». — Может, вы имеете в виду каменщиков? Они уже здесь.
— Нет, в Штормграде ждут своего часа рыболовы и художники. Мы гнали на всех парусах, чтобы занять лучшие места.
Получив у советницы леди Праудмур Гвинэн ордер на расселение солдат, Престон со вздохом отправился уговаривать тераморцев приютить у себя поваров-практикантов, прибывших в Терамор по приказу самого короля Ринна.
С горечью глядела Гвинэн на прибывающие из Штормграда корабли. Конечно, Альянс не мог не воспользоваться отсутствием Джайны в Тераморе, стратегически выгодном городе, расположенным почти под носом у Оргриммара. И Гвинэн оставалось надеяться только на благоразумность Вождя Тралла.
Альянс призывал молодых людей пополнять ряды армии для борьбы с Термоштепселем, но перебрасывал войска на другой конец света. Король до последнего не хотел быть в глазах своего народа агрессором, втянувших их в Четвертую Войну. Этими действиями Вариан Ринн играл на нервах даже не Тралла, а Гарроша Адского Крика. Молодого, несдержанного военачальника Орды, всем сердцем ненавидящим людей. И Гвинэн оставалось только надеяться… Проклятье! Она ведь обещала больше не вмешиваться в эти игры.
— Для вас это будет в последний раз, — сказал тогда этот дерзкий юноша с голубыми глазами.
Гаденыш. Он же наверняка не случайно в подробностях рассказал ей, что ждало Азерот, ведь он… Он знал, что она не сможет поступить иначе. И Гвинэн быстро, пока не передумала, написала:
«Тралл,
Джайну похитили. Это провокация! Прошу тебя, найди ее, как можно быстрее и верни в Терамор».
Стиснув зубы, она подписалась своим настоящим именем: «Эгвинн».
Daaz'm…
Везде смерть. Трещали ломающиеся кости. Истошно ревели боевые животные.
Daaz'm n’rezzt…
Шипящий, заполняющий сознание голос, как плотный туман, не оставлял очертаний прошлого и настоящего. Под воздействием голоса кровь превращалась в лаву. Текли сжигающие густые реки по телу, проникая в каждую клетку. Внутри него бушевал огонь. Вокруг него были только смерть и разрушение.
M’rezt draa'z… Daaz'm! DAAZ'M!!
Шепот перерос в звенящий крик, доводящий до судорог. Не останавливаясь ни на секунду, он истерично орал в его голове. Орал разными голосами — тонкими женскими, грубыми мужскими, писклявыми детскими, — и все они сливались в единое целое. Пальцами он раздирал кожу на своем теле, пытаясь добраться до голоса. Но не кровь, а обжигающая лава горячим потоком текла из его ран.
Крик, звериный и бессильный, вырвался из его уст.
От собственного крика он и проснулся. Хлопая огромными глазами и склонив голову, на него смотрел мурлок. Джайна спала уже второй день. Мужчина в который раз просыпался из-за повторяющихся кошмаров, но даже его крики не могли разбудить девушку.
Покрытый холодной испариной, незнакомец через силу улыбнулся мурлоку, потрепав его по макушке.
— Ты действительно можешь?…
Но дыхание сбилось. Волна жаркой боли накрыла его тело. Жилы на руках и шеи вздулись, еще секунда, две… Больше он не выдержит. Его внутренности сжигало полыхающее пламя. И так же резко, как появилась, боль исчезла, оставив его опустошенным и недоуменным, как если бы внезапно у него исчезла правая или левая рука. Свои резким исчезновением боль ясно давала понять, что теперь без нее ему будет не комфортно, что именно она, а не какие-нибудь конечности, неотъемлемая часть его тела.
Мужчина тяжело дышал. Горячей рукой он сгреб горсть холодной земли и приложил ее к полыхающей коже, но сырые комья быстро ссохлись, не принеся облегчения. Теперь его кошмары приходили не только во сне, но и наяву.
Мурлок что-то булькнул.
— Хорошо, — тяжело произнес он. — Когда она проснется… так и поступим.
Мурлок, с опаской глядя на него, протиснулся через щель между валуном, завалившим вход, и исчез в шахте.
