На высоте семь тысяч метров Леонид Николаевич пришел в сознание и сделал все, что требуется в таких случаях, чтобы благополучно приземлиться.
Избежать катастрофы помогли мужество Курашова, его отличная техника пилотирования и натренированность в барокамере и в полетах на большой высоте.
На следующий день произошла снова разгерметизация скафандра, теперь уже у Игоря Семеновича Глазкова и на высоте еще большей - динамическом потолке!
Очень трудно пришлось Глазкову, но и здесь победили мужество, отличная техника пилотирования и натренированность. Полет и на этот раз был завершен благополучно.
Скафандры увезли на доработку, а потом снова привезли к испытателям.
Нет, не зря рисковали летчики, в числе которых был и Леонид Николаевич Курашов. Не зря летали они на пределе физических возможностей человека. Скафандр был в конце концов полностью доработан и стал безотказным.
Летая вместе с такими выдающимися испытателями, как Валериан Жданов, Виктор Иванов, Василий Лукашин, Владимир Уромов, Борис Кладов, Виктор Предейн, Михаил Антошин, Николай Шибаев, и другими товарищами, летая вместе с замечательными штурманами-испытателями: Дмитрием Шороховым, Владимиром Галиловым, Петром Гуменюком, Александром Васильченко, Андреем Ерагиным, Яковом Шеколовским, Виктором Сысоевым, Дмитрием Копейным, Иваном Сбоевым, Александром Замота, Иваном Дульским, Леонид Николаевич Курашов отточил свое летное мастерство до совершенства.
Однако авиационная техника так бурно развивалась, стала настолько сложной, что Курашов понял - испытателю нужны высокие инженерные знания так же, как и кислород на высоте. И он в 1951 году поступает учиться в Военно-воздушную Краснознаменную академию. Нелегко ему было: днем и ночью летал на испытания, а вечером и в выходные дни сидел за учебниками. Но и тут он не отступил - учеба в военной академии была успешно им закончена.
После окончания академии Леонид Николаевич Курашов как опытнейший специалист участвует в разработке направления дальнейшего развития нашей авиации, участвует в таких испытаниях, которые должны были дать свои результаты в будущем.
За испытательную работу Леонид Николаевич был награжден тремя боевыми орденами.
В последние годы службы в Советской Армии полковник Курашов успешно командовал полком. Испытательная же работа была наиболее продолжительной частью его яркой авиационной биографии, наиболее продолжительной частью времени из всего времени полета его высокой, светлой мечты!
Три боевых ордена в мирное время
Мое знакомство с замечательным боевым летчиком и замечательным летчиком-испытателем первого класса Николаем Николаевичем Беляевым произошло еще в годы войны с гитлеровцами на 4-м Украинском фронте.
Первая встреча с ним была не совсем обычной и хорошо мне запомнилась.
В один из апрельских дней 1944 года на Крымском аэродроме нашего 135-го гвардейского Таганрогского полка приземлились два самолета Пе-2, пилотируемые молодыми летчиками Борисом Еремеевым и Николаем Беляевым, прошедшими в ЗАПе обучение по боевому применению.
После выключения моторов экипажи с радостью покинули свои кабины, передали машины техникам и подошли к КП. Оставив штурманов и стрелков-радистов у входа, Беляев с Еремеевым направились к командиру нашего полка Герою Советского Союза подполковнику Валентику.
В войну трудно было иногда с обмундированием. Причины, думаю, понятны. Порой в тылу говорили: "Ничего, летите, на фронте вас оденут во все новенькое..." На фронте же обмундировывали, но иногда говорили: "Вас должны были обмундировать в тылу..."
И вот в потертых шинелях, поношенных шапках Беляев и Еремеев предстали перед нашим командиром.
- Товарищ гвардии подполковник, Герой Советского Союза, летчик младший лейтенант Беляев прибыл к вам для дальнейшего прохождения службы!
Энергично приложив к шапке руку, отрапортовал то же самое и Еремеев.
Валентик посмотрел на них пристальным взглядом и недовольным голосом произнес:
- Что же вы за летчики?.. Мне надо, чтобы вы завтра уже летели на боевое задание. А вы даже не одеты как следует.
- Товарищ гвардии подполковник, мы не виноваты... - смущенно проговорил Беляев. - А что касается боевого задания, то мы можем лететь даже не завтра, а сегодня! Ведь мы в ЗАПе прошли программу боевого применения.
