– Смерть – всегда потрясение, – задумчиво произнесла Джуди, словно говоря сама с собой.
Он повернулся и окинул ее изучающим взглядом.
– Я прочел в вашей регистрационной карте, что вы вдова. Давно умер ваш муж?
– Три года.
– Три?.. И долго вы были женаты?
– Полжизни…
Всю жизнь, подумала Джуди. Время, проведенное с Джоном, казалось вечностью. Всю жизнь – вдвоем.
– И вы были счастливы. – Это уже не вопрос, а спокойное утверждение.
– Да.
После очередной паузы мужчина поинтересовался:
– А почему вновь не вышли замуж? Не встретили никого достойного или…
Джуди рассердило излишнее любопытство собеседника.
– У меня двое детей и собственное дело. Свободного времени совсем нет.
В его серых глазах вспыхнули насмешливые искорки.
– Какая трата времени!
Женщина почувствовала, как краска заливает ее лицо.
– Я очень благодарна вам за помощь, но должна сказать, что не люблю обсуждать свою личную жизнь с незнакомцами.
– Как это по-английски! – съязвил Марчелло.
– Да, я и есть англичанка.
– Это предупреждение?
Джуди пожала плечами и не ответила.
– Буду иметь в виду.
Женщина с облегчением заметила, что они уже приближаются к отелю. Территория комплекса выглядела очень красиво ночью, в теплом свете фонарей. Подъехав ближе, они услышали музыку, доносящуюся из-за закрытых дверей бара. Окна были ярко освещены, сквозь них просматривались люди за столиками, белый рояль. На нем играл мужчина, а вокруг стояли слушатели.
Марчелло обернулся к Джуди, грациозно откинувшись на спинку сиденья. Но что-то в его позе было от животного, готового в любой момент к решающему прыжку. Их колени слегка соприкоснулись, и Джуди вздрогнула.
– Так. Дело не шуточное. Медсестра осмотрит вас перед сном.
– Со мной все в порядке, – сказала женщина, выходя из машины. Но, как назло, она поскользнулась на узкой мраморной дорожке. Чтобы не упасть, пришлось ухватиться за машину. Услышала, как Марчелло что-то едва слышно пробормотал по-испански. Потом подошел к ней и обхватил за талию. Его пальцы оказались чуть ниже груди, и Джуди почувствовала озноб от легкого возбуждения.
Я же тону в чувствах, подумала она. Он не должен этого заметить.
Ее колени вновь подкосились. Она едва стояла и так сильно дрожала, что пришлось опереться на Марчелло.
– Только не падайте в обморок. Все! Без разговоров к медсестре. Вы можете идти? – он произнес это быстро, тоном, не терпящим возражений.
– Конечно, могу, – резко ответила Джуди, убрала его руку и стала подниматься наверх. Мраморная лестница оказалась не более безопасной, чем дорожка. Несколько секунд Марчелло наблюдал за женщиной, потом пробурчал что-то по-испански, отчего у нее пробежали по телу мурашки, догнал и легко, словно перышко, взял на руки. Джуди осознала, что практически лежит у него на груди. Голова закружилась, женщина позволила себе откинуться на его руку и закрыть глаза, боясь, что он обнаружит ее волнение.
Она услышала любопытные голоса, обсуждающие их, и испугалась: что же люди подумают? Кто-то заговорил с Марчелло по-испански. Тот ответил без промедления и понес ее в глубину фойе. Мгновением позже они плавно поднялись на лифте на второй этаж. Лифт остановился, и она приоткрыла веки. Увидела длинный и пустой, весь в коврах, коридор. Он ведь не понесет ее к себе в комнату? Неприятно засосало под ложечкой. Джуди открыла глаза и пробормотала:
– Пожалуйста, отпустите меня, сеньор. Я в порядке и хочу пойти к себе.
Марчелло помедлил и цинично произнес:
– Не бойтесь, это всего лишь медицинский кабинет, а не мой номер. И я не собираюсь к вам приставать.
– А я об этом и не думала, – покраснев, проговорила Джуди.
– Да уж! Тогда почему у вас так бьется сердце и вы дрожите, словно листок на ветру.
Ей захотелось исчезнуть в этот момент, провалиться сквозь пол. Дверь открылась, и миловидная женщина поприветствовала их. Позади нее Джуди разглядела обычную обстановку медицинского кабинета: белые стены, подъемные жалюзи на окнах, стол, кресло и каталку для пациентов, обитую кожей…. Медсестра вежливо улыбнулась и заговорила с управляющим по-испански, а тот ответил по-английски, так, чтобы поняла и его подопечная. Весьма трогательно и заботливо, отметила она про себя.
