В те времена - страница 24

Шрифт
Интервал

стр.

Где б был нынче Рейган, если б я стрелял!
Дом мне, что берлога, я ещё не стар.
Мне одна дорога — дуть в Афганистан!
Одного желаю, к одному стремлюсь:
Там я — постреляю! Там я — порезвлюсь!
Ну, а коль догонит пуля-западня, —
Кто-нибудь схоронит среди гор меня.
Почерк торопливый грянет в пару строк:
«Здесь лежит счастливый пулевой стрелок».

1986 г.


Стрельба из лука

Стрельба из лука — это, брат, такая штука:
И загогулина тебе, и закорюка.
И как считает наша славная наука,
Нам нету равных в ней от Анд до Бузулука.
Считает Запад: мы ленивы и затасканы.
Но им известно: в нас бушует кровь татарская.
Не зря ж татары триста лет, башибузуки,
Россию гнули, как свои большие луки.
С тех пор прошло немало дней в кровосмешенье —
И нам никак не промахнуться по мишеням.
Ведь даже Горький, наш писатель пролетарский,
Твердил, что «мать» мы произносим по-татарски.
О, это слово, эти гневные три звука
Дают нам силы, чтоб вовсю стрелять из лука!
Оно поило Русь века своим нектаром,
А если так — тогда спасибо всем татарам!
К чему я это? А вот ты идешь, затарен,
Глаз косишь — а я вижу: свой, татарин.
Не иностранец, не какой-нибудь япошка,
А наш, родимый, отатаренный немножко.
А то, что глаз прикрыт — так это не докука:
Так людям просто легче целиться из лука.
Узнаем мы друг друга и за Гибралтаром
По этой явной принадлежности к татарам.
Прошли мы с нею и сквозь войны и мытарства
И никогда не отречемся от татарства!
Пусть говорят, что между Польшей и Китаем
Мы, как Сизифы, экономику катаем…
Дадим возможность посмеяться им задаром:
Они ж не знают — всё до фени нам, татарам!
Учтут пусть, гады: с этой тягой питьевою
Гораздо легче нам справляться с тетивою.
Пусть катят бочки — мы их выпьем! Прочь интриги!
Не хватит стрел — мы пересядем все на МиГи.
Мы в этом деле, кому следует, клянёмся:
Пусть ставят цели — ну, а мы не промахнемся!

1984 г.


Фехтование

С.Никитину

По поликлинике,
Лопая финики,
Знать, на прием к свояку, —
Сам видел, товарищи! —
Шел фехтовальщик
С дырочкой в правом боку.
Я ему в прозе
Задал вопросик —
Надо же мне, дураку!
Теперь на приемы
Ходим вдвоем мы
С дырочкой в правом боку…

Хоккей

Ю.Визбору

Когда мы пили с милою коньяк,
Мне позвонили вдруг из Гетеборга.
Я трубку снял и говорю: «Здесь Борман!»,
А он кричит в ответ: «А там Третьяк!».
Он говорит: «Ты дожил до седин,
Теперь для космонавтов пишешь песни…
А тут такие судьи, что хоть тресни —
Одно жулье. Приедь к нам, посуди!».
Вот это для мужчин! Я сразу принял вызов
И на аэродром помчался прямиком.
А милой я сказал: «Ты включишь телевизор, —
А там, среди реклам и зарубежных дам,
Проносится по льдам
Твой Визбор со свистком!»
С тех пор я много раз хоккей судил
В своей стране и в отдаленных странах,
Но вспоминал навязчиво и странно
Ту милую, с которой вместе пил.
Теперь коньяк другой мужчина пьет —
Он не поэт, он не актер, не Визбор,
Но смотрит с моей милой телевизор,
А я свисток засовываю в рот…
Я знаю, жизнь его закончится печально —
Когда-нибудь его ошпарят кипятком:
Ведь у нее в груди любовь кипит, как чайник, —
Там явно нужен я (3 р.), я со своим свистком!

Монолог у старинного полотна

Хранит музейный холодок старинные полотна.
И кто на них изображен — нам не понять уже…
Они уходят в забытье попарно и поротно,
Тем самым как бы завершив амурный свой сюжет.
Ну что ж, давай махнем рукой вослед им, уходящим:
Ведь рамы для сердечных дел не лучшая оправа…
Сладка любовь, сладка любовь, сладка любовь, и слаще
Пока что не придумана забава.
Дробь барабанная гремит и слух юнцов чарует.
Хрустящий клевер жеребцы жуют, кося белком.
Любуясь выправкой улан и золоченой сбруей,
Гурьбой красавицы бегут за удалым полком.
Летит воздушный поцелуй, призывный и манящий…
И все забыть готовы вы: что подвиги, что слава!
Сладка любовь, сладка любовь, сладка любовь, и слаще
Пока что не придумана забава.
Но что-то этот грустный ход сулит нам и тревожит.
И мы навытяжку стоим, не в силах объяснить,
Какую мысль хотел внушить нам спившийся художник,
Меж тем и этим протянув невидимую нить?
А он смеется нам в лицо и щурит глаз пропащий:
«Ну что вы, други, ну и ну, все просто, ей-же право:
Сладка любовь, сладка любовь, сладка любовь, и слаще

стр.

Похожие книги