Андрей пополз меж ледяных глыб к противоположному берегу, с трудом поднялся на него и залег в кустарнике.
Вскоре появилась вторая тройка. Показывая рукой на полынью, прокричал что-то испуганный ямщик. Люди выскочили из кошевки и, пятясь от страшного места, повернули к городу.
Андрей выбрался из кустов и побрел к видневшемуся невдалеке стогу. Возле него стояла лошадь в упряжке. Человек, взмахивая вилами, накладывал воз сена.
Андрей ощупал ушибленное место, засунул руку за пазуху, проверил, тут ли револьвер, и смело направился к стогу. «Вероятно, это и есть тот крестьянин, о котором говорил Радо…»
Из-за стога выскочила большая собака и, заливаясь яростным лаем, кинулась навстречу.
Раздался окрик хозяина:
— Цыц, окаянная! — Собака виновато виляя хвостом, повернула обратно.
Крестьянин внимательно оглядел Фирсова:
— Из Омска?
— Да…
— Поехали, — столкнув сено с дровен, тот торопливо повернул лошадь к заброшенной в степи заимке.
* * *
В одиночной камере всегда держался полумрак. Свет проникал через небольшое окно, расположенное на высоте двух метров. К полу привинчена железная койка с брошенным на нее грязным тюфяком. Каждый день Виктора Словцова вызывали на главный пост для допроса и каждый раз жестоко избивали. Такой же участи подвергались братья Новгородцевы.
Дело Виктора Словцова и группы усть-уйских казаков находилось за следственной комиссией, которая по нескольку месяцев не рассматривала материалы обвинения.
Еще в январе Михаил Новгородцев был вызван на главный пост, где начальник тюрьмы зачитал ему постановление:
«…Войсковое правительство на основании протокола третьего чрезвычайного Войскового круга постановило: нижеупомянутого казака Усть-Уйской станицы третьего округа Новгородцева Михаила, как имеющего склонность к большевизму и ведущего агитацию среди населения в пользу Советской власти, лишить казачьего звания, душевого надела и выселить с семьей за пределы Войсковой территории Оренбургского казачьего войска…».
— Достукался, — закончив чтение, произнес злорадно начальник тюрьмы и, распаляясь, заорал:
— Я из тебя все кишки вымотаю, большевик!
Сильным ударом он чуть не свалил с ног Новгородцева. Пошатнувшись, Михаил уперся одной рукой о стену, второй рванул начальника к себе. Навалившись на него туловищем, подмял его под себя, схватил за горло. На помощь тюремщику кинулись надзиратели. Михаил очнулся в камере. В коридоре все еще был слышен топот встревоженных тюремщиков, доносился шум из камер и выстрелы охранников-сербов, стрелявших в окна тюрьмы снаружи.
Волнение заключенных, узнавших о расправе над Новгородцевым, долго не утихало в тот день.
Михаил с трудом дотянулся до койки и лег. Через стену соседней камеры, где сидел Виктор, послышался перестук. Новгородцев приподнял голову:
— Крепись, Михаил: свобода близка! — методично выстукивал Виктор.
Дорого слышать в такую минуту слова утешения от товарищей. Многих уже нет в живых. Старший брат Петр в тюремной больнице. Сошел с ума от пыток Тювякин, лежат пластом от голода Клюшин и Ковальский.
— Когда же это кончится?
— Не падай духом, — слышится стук Виктора. — Свобода близка, — повторяет он. Михаил смотрит на луч солнца, который, проникнув в камеру, вбирает в себя миллиарды пылинок.
Проходит час. В соседней одиночке слышны шаги. Виктор занят вычислением:
— Два шага вперед, два назад. Сколько же можно пройти за день?
Исхудалое, бледное лицо заросло бородой. Кто бы узнал теперь в нем прежнего жизнерадостного студента! Все прошло: и горячие студенческие сходки, задушевные беседы с Русаковым, встречи с Андреем, Ниной. При воспоминании о девушке Виктор остановился и, зажав виски руками, покачнулся.
— Нина… — Словцов подошел к тюремному окну и долго смотрел на яркую полоску света. — Родная, где ты? — Чувствуя, как тяжелые спазмы давят горло, Виктор закрыл лицо руками.
— Минутная слабость… пройдет… — прошептал он и выпрямился. — Будем бороться за новый, солнечный мир! — заговорил он вслух. — Буду жить светлой мечтой. Я знаю, что мир обновится. Надо верить… верить в победу!
В морозный день февраля Виктора неожиданно вызвали в контрразведку. Проходя по тюремному коридору, он крикнул в волчок камеры Новгородцева:
