– Я достану грузовик и привезу все сюда. Будьте на месте в течение часа. Хорошо бы начать около полудня, если это возможно.
– Я подсуечусь с командой, – сказал Гриссом.
Полчаса спустя Долан пригнал в фургоне на автостоянку фабрики Лоуренса. Все формы и сложенные и несложенные листы журнала были уложены на скамейке аккуратными стопками и охранялись мордоворотами, собранными шефом полиции.
– Загрузите все в машину, ребята, и можем слегка перекусить. Сегодня после полудня надо подготовить журнал к распространению.
Он обошел здание и поднялся по лестнице.
– Ну? – поинтересовались Бишоп и Майра.
Долан вытащил деньги и выложил на стол.
– Тридцать четыре тысячи пятьсот долларов. Наличными.
– Отлично, черт возьми, – воскликнул Бишоп, беря деньги и тасуя их. – Это самые большие деньги, которые я когда-либо держал в руках.
– Что насчет журнала? Куда мы отправимся? Я видела, на каком грузовике ты приехал, в нем достаточно места, чтобы перевезти всю контору Лоуренса, – сказала Майра.
– Я нашел место на Шестой авеню, прямо около вокзала. Хозяина зовут Гриссом.
– Гриссом? – быстро переспросил Бишоп.
– Ты знаешь его?
– Мне ли не знать? Он радикал. Полицейские арестовывали его пару раз.
– Мне он показался достаточно безвредным. Очень приятный и очень безобидный. Мне все равно, радикал он или нет. У него есть печатные станки, и это все, что меня интересует.
– Хорошо. Я готов, – заявил Бишоп. – Но могу сказать тебе прямо сейчас, и к гадалке ходить не надо, что может случиться дальше.
– Первым делом Майра и я отправимся в банк. Ты же отправляйся к Гриссому на грузовике с материалами. Встретимся там.
– Ты же не думаешь положить все эти деньги на мое имя, не так ли? – поинтересовалась Майра, забирая пачки денег у Бишопа.
– На свое имя я не могу положить их без проблем – все из-за этих судебных дел и наездов против меня, – сказал Долан. – Как только у меня появятся деньги в банке, мой счет сразу арестуют. Так быстро, что у тебя голова закружится.
– Увидимся у Гриссома, – отозвался в дверях Бишоп.
– Непременно. Пойдем, Майра.
– Надо бы тебе позвонить Томасу, – проговорила Майра, надевая шляпу. – Он пытался застать тебя пару раз.
– Начинает смахивать на то, будто парень неравнодушен ко мне, – сказал Долан. – Ладно, давай отнесем эти деньги в банк, пока нас не ограбили.
Тираж пятого номера «Космополита» возвратился в газетное киоски около пяти часов вечера, – подходящее время, чтобы поймать поток возвращающихся домой.
Большие плакаты гласили:
«В продаже «Космополит»!
Журнал, который пытались запретить!
В этом номере: Тайная история доктора Гарри Карлайла».
«Космополит»! Правда, только правда, и ничего, кроме правды!»
В каждом из семи наиболее важных и оживленных мест продаж рядом с кипами журналов стоял и следил за порядком один из специально подобранных Бадом мордоворотов. У каждого при себе кожаная дубинка и пара внушительных медных кастетов (их Долан купил в ломбарде). Парни были подготовлены и отлично знали, что делать, если будет предпринята любая силовая акция.
Долан, Бишоп и Майра обошли все семь точек, производя проверку, и дали каждому здоровяку десятидолларовую банкноту. По столько же было обещано, если ребята Бада будут охранять журналы до девяти часов.
– Отлично. Раскупаются нарасхват, – радовался Долан, когда отъезжал от последнего киоска. – И никакого чириканья со стороны Карлайла.
– Давайте не будем забегать вперед, – сказал Бишоп. – У него еще достаточно времени что-нибудь предпринять.
– Наши парни знают, что делать. Им нравится их работа. Трое из них славно потрудились на Бергофа.
– Кто такой Бергоф?
– Перл Бергоф. Ты никогда не слышал о Перле Бергофе?
– Кажется, что-то припоминаю, – сказал Бишоп. – Статья в «Форчун», да?
– Правильно.
– Майк, – напомнила Майра, – надо связаться с Макгонахилом насчет той девушки, которая работала в офисе Карлайла. Тебе она понадобится. Несомненно, теперь Большое жюри захочет об этом знать, и Медицинская ассоциация…
– Я собираюсь позвонить ему вечером. О, я контролирую события, не волнуйся.
Он остановился на светофоре.
– Посмотри, – сказал Бишоп спокойно. – В машине, слева от тебя.
