— А как здешнего историка зовут? — спросила я.
— Петр Евгеньевич. Позвонить?
— Было бы неплохо. Интересно узнать о местных достопримечательностях.
Она достала из кармана мобильник и набрала номер. Разговор много времени не занял.
— Он завтра утром свободен. Вы могли бы к нему зайти. Это на соседней улице, пятый дом. Только смотрите, — тут она весело засмеялась, — когда он разговорится, его не остановишь. Жена жалуется, что в гроб разговорами может вогнать.
— Спасибо, что предупредили, — хмыкнул Вадим. — Я, пожалуй, не пойду. Это моя красавица любопытна, а я перебьюсь.
Пырьев с довольным видом покивал, а Вадим продолжил, обращаясь к Софье:
— На холме — дом с закрытыми ставнями. Очень удачно расположен. Не продается?
— Это который?
Вадим назвал адрес, Софья сказала:
— Может, и продается. Хозяин недавно умер.
— В больнице или в доме?
— В доме. Домработница утром нашла. Вроде что-то с сердцем.
— Он что же, один жил?
— Один. Хотя родня вроде есть. Я с ним незнакома была. Поселок наш невелик, но я далеко не всех знаю. Бабы в магазине болтали…
— Лучше бы он в больнице помер, покупать дом сразу расхотелось, — сказал Вадим, а Пырьев опять захихикал.
— Многие подвержены всяческим суевериям, двадцать первый век на дворе, а люди не меняются!
— Суеверия тут при чем? — нахмурился Вадим. — Просто думать о том, что здесь человек умер, неприятно.
— Это да. Хотя… люди постоянно умирают. Слава богу, этот своей смертью, а ведь бывает и вовсе мрак и ужас. Убийство, например.
— Никаких убийств у нас не было, — возразила Софья. — Поселок спокойный, тихий. В основном пенсионеры. Приезжие иногда пошумят, но это редко. Лично я таким сразу отказываю. Хотя за все время один только случай был. Подрались парни, сильно выпив. Утром ничего не помнили, но остальным постояльцам было неприятно. Я их завтраком накормила и отправила. Они до вечера на озере болтались, потом уехали.
— Не сомневаюсь, что у вас здесь железная дисциплина, — сладенько улыбнулся Пырьев. — Я это к слову сказал.
Софья сердито посмотрела на него, отношения у них явно не складывались.
Допив чай, мы отправились к себе. Вадим плюхнулся на кровать, закинул руки за голову и разглядывал потолок. Я по скайпу связалась с Димкой.
— Как дела? — поинтересовался он.
— Осматриваемся. Здесь есть маяк, представляешь?
— С трудом. Маяк на озере…
— Маяк на реке, а вовсе не на озере, — подал голос Вадим. — Озеро, кстати, довольно большое. Говорят, отличное место для рыбалки.
— Я думал, ты приехал туда злодеев ловить.
— Хозяйка гостиницы утверждает: места у них тихие, злодеи не водятся… А наша Девушка встретила покойника, точнее, покойницу, та болталась неподалеку от дороги.
— Это правда? — нахмурился Димка.
— Да. Но к нашему делу это отношения не имеет.
— Может, старичок тоже покажется, — хохотнул Вадим. — И поведает историю своей кончины. Предлагаю ночью проникнуть в дом…
— Присматривай там за этим типом, — сказал Димка, — не то действительно куда-нибудь вломится. Ладно, пока. Будут новости, позвоню.
— Кстати, насчет дома я бы подумал, — приподнимаясь на локтях, сказал Вадим.
Достав мобильный, я позвонила Виктории.
— Мы бы хотели осмотреть в дом, — сказала я, когда она ответила.
— Конечно. Мне приехать?
— Не обязательно. У домработницы есть ключи?
— Да, я оставила, чтобы она пока присматривала за домом.
— Тогда позвоните ей и скажите, что придут покупатели.
— Покупатели? — не поняла Виктория.
— Лучше, если пока никто не будет знать, кто мы такие.
— Хорошо. Я вам перезвоню.
Перезвонила она минут через десять.
— Все в порядке. Можете идти в любое время. Я сказала, вы уже в поселке и остановились в гостинице.
— Отлично. Спасибо.
Получив СМС с адресом домработницы, я повернулась к Вадиму:
— Пойдем сейчас или оставим на завтра?
— А чего тянуть? Тем более что занять себя особенно нечем.
Домработница жила неподалеку от Зиновьева, на соседней улице. Спускаясь к маяку, мы проходили мимо ее жилища, одноэтажного строения из красного кирпича с бесконечными деревянными пристройками. Из-за них дом был похож на огромный сарай.
Никифорову Клавдию Семеновну мы обнаружили в компании соседки на скамейке возле палисадника, где бурно цвели георгины, сортов десять, не меньше. Завидев нас, одна из женщин посмотрела с интересом, мы поздоровались, а она спросила:
