Не доставить из Звездного Королевства оборудование, с помощью которого им смогут оказать помощь, было бы просто преступлением, и совершенно непонятно, с чего это граф Белой Гавани пришел в такой восторг! И вообще, кто дал ему право сидеть вот так, и…
Хонор сумела остановить разбегающиеся мысли, но испытала при этом потрясение. Боже милостивый, да что же с ней происходит? Ей никогда не свойственно было поддаваться беспричинному гневу, а то был именно гнев. Ни Миранда, ни Белая Гавань не сказали и не сделали ничего такого, что могло бы рассердить любого разумного человека. Миранда тоже искренне восхищалась ею, и ее это ничуть не расстраивало. А вот восхищение Хэмиша привело в ярость… и когда она поняла почему, правда поразила ее, словно кинжал.
Она ошиблась. Поняв это, Хонор сглотнула, потянулась за салфеткой и вытерла губы, чтобы выгадать несколько секунд передышки, но они не спасали. Вчерашняя вспышка интереса была отнюдь не односторонней. То есть вначале, возможно, интерес пробудился только у графа, но почти тотчас он стал взаимным, и именно это не давало ей покоя всю ночь. Ибо в тот миг, когда он впервые по-настоящему увидел ее, она какой-то частью своей души по-настоящему увидела его. А теперь случилось и нечто большее: в момент осознания ею этого факта Нимиц порывисто вздохнул и вздрогнул, но Хонор не смогла разобраться в его чувствах. Она была слишком поглощена своими, ибо в тот миг связь с котом позволила ей не просто увидеть Хэмиша, но и ощутить его.
Между ними существовал… резонанс: такого она не испытывала даже с Полом. Хонор любила Пола Тэнкерсли всем сердцем и продолжала любить его и поныне. Не проходило дня, чтобы она не вспоминала о нем. О его мягкой силе, о его нежности и страсти, о том, что он любил ее так же сильно, как и она его. Однако, несмотря на все это, между ними никогда не существовало такой… симметрии.
Впрочем, Хонор понимала, что это неподходящее слово. «Подходящего» слова просто не подворачивалось, и она принялась убеждать себя, что эта удивительная эмоциональная близость имеет отношение к Нимицу в не меньшей степени, чем к Александеру. Ее чувственная связь с котом была слишком тесной, и в ней произошел какой-то сбой. Какая-то эмоциональная встряска, сбившая ее с толку.
Но, продолжая уговаривать себя, Хонор уже понимала, что это вздор. В ее сознании словно открылась неведомая ей дверца, заглянув в которую, она увидела Хэмиша. А заглянув в его душу, увидела там себя.
Конечно, между ними существовали различия! А как иначе? Они многим отличались, во многом не соглашались друг с другом, спорили, придерживались разных взглядов. Но в том, что действительно имело значение, в том, что формировало их личности и придавало смысл жизни, они словно бы составляли единое целое. Это эмоциональное, нравственное, душевное родство было столь сильным, что Хонор Харрингтон внезапно, болезненно и остро потянуло к Хэмишу Александеру. Это потрясало, это смущало, это повергало в растерянность, однако она уже не могла отказаться от возникшего желания, как не смогла бы отказаться дышать. То, что соединяло их, имело огромный потенциал и звучало в душах как беззвучная, но прекрасная музыка. То было не сексуальное влечение. Или, скорее, и сексуальное тоже, но их взаимное тяготение выходило далеко за пределы обычной чувственности и зова плоти. Оно походило на жажду, всепоглощающую жажду, частью которой должна была стать и сексуальность. Никто и никогда не пробуждал в ней столь интенсивного чувства общности, и, осознав это, она поняла, что они настолько дополняют друг друга, что вместе стали бы непобедимой командой.
Но все же их союз невозможен. Он не мог состояться, его нельзя было допустить, ибо то, что она уловила и признала, далеко выходило за рамки сотрудничества и даже дружбы. То была возможность почти полного слияния, и Хонор даже не осмеливалась по-настоящему задуматься о том, что за этим кроется.
Она никогда не верила в любовь с первого взгляда… хотя внутренний голос тут же шепнул, что ей, испытавшей миг принятия Нимицем, глупо декларировать такие идеи. Но другая часть ее «я» указала, что Нимиц не человек. Он ее половинка, ее любимый спутник, ее поборник и защитник – так же, как и она его защитница, – но то, что происходит сейчас…
