– Послушайте, мистер Клинкскейлс, – заговорил главстаршина тем уверенным спокойным тоном, каким говорил уже не с одним поколением молодых офицеров, – ваша задача очень проста. Вам только и нужно, что войти в отсек, спокойно подключить компьютер к разъему и нажать вот эту клавишу. Код доступа Джонсона подсоединит машинку к системе, а потом запустится программа. Ясно?
– Ясно, старшина, – ответил энсин.
Харкнесс моргнул, подивившись спокойной решительности его тона. Этот малый был настроен по деловому, что не могло не радовать.
– В таком случае за дело, сэр!
Набрав воздуха, Клинкскейлс наклонился, чтобы выйти из служебного люка, который открыли для него Харкнесс и капитан МакКеон. Правда, слово «выйти» звучало слишком хорошо для действия, которое следовало совершить: выбраться наружу то ли ползком, то ли на карачках, причем так быстро, чтобы никто не заметил его странного появления.
Напряжение возродило его прежнюю неуклюжесть: он запнулся, замахал руками, чтобы сохранить равновесие, и уже совсем было впал в отчаяние, однако уперся рукой в переборку и, стиснув зубы, справился с подступившей паникой. Унять бешеное сердцебиение было выше его сил, однако ему удалось выпрямиться и твердо встать на ноги. Одернув рукава – руки Джонсона были короче, чем у него, – он с деланной небрежностью огляделся по сторонам и с искренним облегчением обнаружил, что отсек пуст и его появление из люка осталось незамеченным. Впрочем, напомнил себе энсин, здесь, в служебном коридоре, люди появлялись лишь в связи с обслуживанием малых судов, а по расписанию, которое выудил из главного компьютера Харкнесс, никаких визитов на ближайшее время не намечалось. А хоть бы и намечались – четвертый причал считался резервным и был бы задействован лишь в случае принятия Корделией Рэнсом решения высадить на планету-тюрьму полномасштабный десант. Поймав себя на кривой ухмылке при мысли о десанте, Карсон перевел дух и нарочито бодрым шагом зашагал дальше, придав лицу невозмутимое выражение. Всякий, знавший его прежде, счел бы эту уверенную поступь достойной удивления.
* * *
Переведя взгляд с переборки перед собой на экран планшета, Андреас Веницелос крепко выругался. Эндрю Лафолле вскинул голову, и сконцентрированная в его глазах решимость ударила Веницелоса, как кулак. Эта целеустремленность показалась ему слишком близкой к отчаянию, и Веницелос, положив руку на плечо гвардейца, сказал:
– Эндрю, мы делаем все, что можем. Вы, уж пожалуйста, не рвитесь сложить голову, мне нужна ваша помощь.
Майор резко кивнул, однако в его взгляде читалось настоятельное требование объяснить, что заставило коммандера выругаться.
– Есть нестыковка в схемах, – со вздохом заговорил мантикорец, снял руку с плеча телохранителя и указал на переборку впереди. – Согласно чертежу здесь должны пересекаться четыре вентиляционных хода, и как раз тем, на месте которого тупик, мы намеревались добраться до трюма. Но вместо перекрестка здесь пересечение в форме буквы «Т»…
Он пожал плечами, и рука Лафолле сжалась на тяжелом дробовике.
– Ну, и каким же путем мы двинемся? – хрипло спросил он.
– Пойдем-то мы туда. – Веницелос указал направо. – Однако, похоже, они изолировали тюремный трюм от остального корпуса надежнее, чем полагал Харкнесс. Эта штуковина, – он указал на преграждавшую путь переборку, – должно быть, появилась позднее. Полагаю, когда было принято решение о передаче корабля БГБ, тамошние мудрилы надумали перекрыть поперечные вентиляционные шахты в качестве дополнительной меры безопасности. Возможно, они даже частично разделили системы жизнеобеспечения трюма и основных помещений корабля. Но понятно, что если они перекрыли вентиляционные шахты, то со служебными проходами наверняка проделано то же самое.
– Ну, и что из этого следует? – требовательно спросил Лафолле.
Гвардейцу претила сама мысль о том, что операция по спасению его землевладельца планируется и возглавляется не им. Хотя в качестве телохранителя Хонор он провел немало времени в космосе, его в отличие от Веницелоса никоим образом нельзя было признать специалистом по космическим кораблям.
