– Авария, вот что произошло.
– А почему темно?
Единственный источник света был за окном, но он то появлялся, то опять пропадал.
– Всё отключилось, даже аварийный маяк не сработал.
– Как так?
– Не знаю, – уже спокойнее сказала девушка и полезла куда-то за сиденье. – Ты вообще цел? Пошевели руками и ногами, так учил мой отец.
– Отец?
– Да, представляешь, у меня был отец, и он многому меня научил. Вляпались мы, вот что произошло.
– Вляпались?
Милена не ответила, нашла среди вороха разбросанных вещей бутылку воды, сделала несколько глотков и протянула её Киру.
– Держи, попей немного, – но вместо того чтобы сделать несколько глотков, он стал жадно пить воду. Увидев это, девушка выхватила бутылку. – Ты что делаешь?
– Пью.
– Ты вообще в своём уме? Или думаешь, что мы на лужайке в инкубаторе?
– Инкубаторе? – Кир почувствовал себя лучше, отстегнулся и упал. То ли на пол, то ли на потолок. – Всё это глупо: и поездка, и ты сама.
– А я-то тут при чём?
Он вытянул ноги: потрогал сперва одну, потом вторую.
– Цел?
– Вроде да. Какой ещё инкубатор?
– Так говорил мой отец про вечный город: возвращаемся в наш инкубатор.
– Глупо, он вечный.
– Ничего вечного не бывает. Ты видел дома, что мы проезжали. Их жители тоже верили в вечность, и что? Теперь там работают собиратели. Мы живём в маленьком оазисе: его люди построили среди пустоши. У меня дома есть террариум. Там обитает паук. Я нашла его в пустыне. Наверно, он единственный, кто сможет выжить в этом мире.
– И так, что делать?
– Не знаю. Однажды у нас вышел двигатель, мы два дня просидели, пока не приехала спасательная платформа. Но у нас работал буй. А у тебя?
– Сейчас разберёмся. Включи свет.
– Не могу, уже пробовала, всё сдохло.
– Что?
– Проще говоря, ничего не работает. У нас нет электричества. Ты вообще разбираешься в этой машине?
– Могу водить.
– Ясно. Значит нет, вот и я тоже. Тогда вместе со спасательной платформой прибыло несколько роботов инженеров. Один из них минуту поковырялся в машине, и она завелась. Вот ведь было обидно, там, может, проводок отпал, а мы чуть было дубу не дали.
– Чего не дали? – не понимая, что сказала девушка, переспросил Кир.
– Не умерли.
– Ясно, а почему так и не сказать?
– Не знаю, это мои эмоции, вот сейчас ты злишься?
– Нет, а это поможет?
– Нет, – согласилась девушка, но тут же стала пинать ногой кресло.
– Ты чего?
– Ты понимаешь, что произошло. Понимаешь?
– Буря, авария, что тут такого страшного?
– Страшного? Мы в трех километрах от трассы, примерно в четырехстах километрах от инкубатора, у нас не работает спасательный буй. Кто знает, что мы тут? Кто!
Милена опять начала пинать спинку кресла.
– Прекрати, это казённая машина, мне её надо ещё сдать.
– Как мы выберемся, как? – девушка, обхватив руками колени, опустила голову.
– Выберемся, ты ведь сама говорила, что была в подобной ситуации, значит, есть опыт.
Милена не ответила, а только шмыгнула носом.
Кир рассуждал, что делать, ещё раз понажимал на все кнопки на пульте, но результат был прежним. «Может, и правда проводок отпал», – он подумал и постарался вспомнить хоть что-то про устройство машин.
Над головой всё выло, грохотало. Песок, что летал кругом, засыпал окно, в машине стало темно, что даже Кир испугался. Потом ветер сдунул песок, и он снова увидел бурый свет. Слушая завывания ветра, Кир незаметно для себя уснул.
Трудно сказать сколько прошло времени. Только теперь в окно светило яркое солнце. Девушка пыхтела и пыталась открыть дверь.
– Ну, помоги же, что сидишь!
Он встал, упёрся руками и стал давить на дверь. Наконец послышалось шипение, снаружи стал просачиваться воздух. Еще немного, и им удалось откинуть дверь в сторону. В салон посыпался песок.
– Ну вот, склеп открыт, – довольная собой, сказала Милена и стала вылезать наружу.
