В поисках христианской свободы - страница 81
Если говорить о праздновании Рождества, то я помню, что в нашей семье этот праздник соблюдался примерно до 1930–х годов. По крайней мере до 1926 года Рождество справляли и в главном управлении в Бруклине (со всей атрибутикой праздника: подарками, мишурой, гирляндами, венцами и т.д.). Если говорить о кресте (который сегодня считается символом языческого происхождения), то он отображался на обложке каждого выпуска «Сторожевой башни» вплоть до 15 октября 1931 года (см. иллюстрации ниже) (а в русских изданиях — по меньшей мере до 1932 года. — прим. перев.)!
Обложка русского издания «Сторожевой башни» за 1932 год. Утверждается, что из–за использования креста приверженцами Общества Сторожевой башни, Христос в 1914–1918 годах посчитал их «нечистыми». Однако до 1932 года — больше десяти лет после предположительного избрания организации в качестве официального канала Господа — на обложке «Сторожевой башни» все еще изображался крест! Организация также изготавливала металлический значок с изображением креста и короны (как они изображены в левом верхнем углу иллюстрации), который члены движения носили в качестве украшения.
Верно, что так называемая «демократическая форма управления в собрании» (когда старейшины избирались членами собрания путем голосования) была упразднена Рутерфордом в 1932 году, однако это случилось лишь через тринадцать лет после 1919 года. И это привело практически к духовной диктатуре, поскольку вся власть теперь была сосредоточена в руках одного человека, президента Общества Сторожевой башни — Судьи Рутерфорда. Как показано в «Кризисе совести», и от такой структуры впоследствии отказались, восстановив в 1972 году институт «советов старейшин» (хотя и не выборных). А в 1975–1976 годах пост президента корпорации был лишен присущих ему ранее особых полномочий[181].
Поэтому сами собой напрашиваются следующие вопросы. Почему в 1918–1919 году «слуги» были отправлены в «вавилонский плен»? Почему весной 1919 года они были из этого рабства «освобождены», хотя руководители и приверженцы Общества Сторожевой башни находились в том же самом состоянии, что и при пленении? Почему Христос должен был избрать эту организацию (которая по собственному признанию в то время придерживалась множества заблуждений), посчитать её образцом верности и благоразумия, признать её в качестве единственной организации на земле, с достоинством прошедшей его проверку? Почему новый Царь решил назначить её в качестве своего единственного средства сообщения с людьми, посредством которого он мог распространять свое руководство для всего человечества? И почему этот «избранный канал» незамедлительно начал обширную кампанию («миллионы ныне живущих никогда не умрут») по возвещению очередного ложного пророчества, сообщая миру, что в 1925 году наступит новое тысячелетие (при этом человек, руководивший избранным «каналом», впоследствии был вынужден признать, что буквально «выставил себя сущим ослом», поскольку предсказания, связанные с 1925 годом не исполнились)[182]?
Столкнувшись со всем этим, я был не просто озадачен. Это казалось мне неуважением к Слову Бога, а также к мудрости, силе и царской власти его Сына. Это было похоже на безнадежную попытку объяснить Писание в свете того, что происходило с организацией, вместо того, чтобы, наоборот, честно и беспристрастно рассмотреть деятельность организации в свете Писания, авторитетно расставляющего всё по своим местам.
Рону Фраю и другим исследователям это казалось невероятным: после сорока лет ошибочных предсказаний, основывавшихся на хронологических вычислениях (некоторые из которых включали в себя измерение различных частей египетских пирамид), после «осквернения» и отступления организации от Бога в такой мере, что Он посчитал необходимым отправить её в «плен Вавилона великого», эта же самая организация вдруг превозносится до самого почетного и славного звания, избирается в качестве управляющего расширенными интересами Господина, Иисуса Христа. Фрай так пишет об этом:
