Я проснулся вскоре после шести, чувствуя себя совершенно измочаленным, словно сон был тяжелой работой. Спустившись вниз, я включил телевизор, чтобы послушать новости. Через некоторое время передали сообщение о похищении Мими.
Блондинка, которая выглядела так, словно дважды в день играла в ракетбол,[44] вела репортаж от отеля «Нью-Ниппон», с «места похищения». Она сказала, что полиции и ФБР до сих ничего не известно о местонахождении и состоянии Мими, но они напряженно работают для достижения положительного результата. На экране появилась фотография Мими с номером телефона под подбородком. Затем блондинка попросила всех, кто располагает хоть какой-то информацией, звонить по этому номеру, а дальше пошла реклама по набору в полицию Лос-Анджелеса. Номер телефона также сообщался.
Репортаж о Мими Уоррен занял семнадцать секунд.
В семь часов я перешел на кухню, выпил два стакана воды и поднялся наверх, чтобы принять душ и побриться. Я пустил горячую воду и сильно растер тело и после этого почувствовал себя гораздо лучше. Может быть, я начал привыкать к боли. Или все дело в предстоящем обеде с магистром делового администрирования.
Я вытерся, воспользовался дезодорантом и стал думать, какой костюм выбрать. Хммм. Я, конечно, могу нацепить нос Граучо Маркса,[45] но Джиллиан ясно дала понять, что я слишком много шучу. Может быть, подойдет маска мутанта? Нет. Я достал коричневые слаксы и желто-серые высокие ботинки армейского образца, белую спортивную рубашку и легкую светло-голубую куртку официанта. Теперь я стал точь-в-точь как с рекламы фирмы «Банана репаблик». Что ж, может быть, «Банана репаблик» возьмет меня на работу. Они могут поместить мою фотографию в свой каталог и сопроводить ее надписью: «Знаменитый детектив Элвис Коул, экипированный для работы в суровом городском климате!» Интересно, продают в «Банана репаблик» подплечную кобуру?
Я спустился вниз, достал еду для кота, затем запер дом и поехал в сердце Голливуда. Да, мысль об обеде с Джиллиан творила чудеса.
Без двух минут восемь я припарковался за рестораном «Муссо и Фрэнк» на Голливудском бульваре и вошел внутрь. Джиллиан Беккер появилась сразу же вслед за мной. Она была одета в консервативный бледно-желтый брючный костюм со светло-коричневой блузкой и бежевыми туфлями-лодочками. Лак для ногтей и губная помада были светло-розовыми и прекрасно сочетались со светло-желтым. Ее шею украшало скромное жемчужное ожерелье, и я не мог не обратить внимания на ее тонкие пальцы. Но только когда она оказалась рядом со мной, я понял, что она встревожена и утомлена.
— Прошу меня извинить, я опоздала, — сказала она.
Была одна минута девятого.
— Вы будете что-нибудь пить?
— Когда сядем за столик.
Лысый мужчина провел нас через большой зал в очень симпатичную кабинку. Вдоль стены тянулась длинная стойка бара, а кабинки были обиты кожей — все в точности как в 1918 году, когда открылся «Муссо». Помощник официанта принес хлеб и воду, затем появился официант, предложил нам меню и спросил, не хотим ли мы чего-нибудь выпить. Я заказал «Дос Эквис». Джиллиан Беккер выбрала двойную «Столичную» со льдом. Должно быть, у нее выдался тяжелый день.
— Именно в этом зале Дэшилл Хэммет впервые обратил внимание на Лиллиан Хеллман. У них завязались романтические отношения. И продолжалось это много-много лет.
Джиллиан Беккер посмотрела на часы.
— О чем вы хотите поговорить?
«Вот вам и романтические отношения».
— Полицейским удалось что-нибудь обнаружить?
— Нет.
— Похитители выставили какие-нибудь требования?
— Нет. Полиция и ФБР обращаются к нам по сто раз в день. Они записывают разговоры по домашнему телефону Брэдли, а также прослушивают его телефоны в офисе. Но пока никто с нами не связался.
Официант принес нам напитки.
— Вы готовы заказывать? — спросил он, держа наготове карандаш.
