– Правильно.
– Теперь я скажу тебе то, чего ты не знал. Гренабелосо был анваби. Очень хорошим анваби.
Внутри у меня все сжалось. Теперь я был окончательно готов к казни.
– Ты прав, - прошептал я, - я не знал этого.
– Я скажу тебе еще одну вещь. В законе ональби есть положение, по которому можно искупить содеянное исполнением обязанностей убитого. Я полагаю, что это положение можно распространить на данные необычные обстоятельства. Хочешь ли ты принять на себя обязанности Гренабелосо как анваби?
Мир закружился перед глазами. Хреса может оставить меня в живых?
– Как я могу это сделать? Я ведь не рожден для этого!
– Некоторые ональби выбирают профессию, которая не заложена в их генеалогии. Ты должен проконсультироваться с анваби, то есть со мной, и продемонстрировать дар предвидения. Я считаю, что людям было бы неплохо вывести собственных анваби. Ты будешь делать ошибки, твои дети будут делать ошибки, но уже меньше. А внуки, будем надеяться, еще меньше. Ты ведь сам сказал, что людям нужны анваби.
– Но ведь я убил Гренабелосо! Как может плохой анваби-человек заменить хорошего анваби-ональби?
Последовала долгая пауза, во время которой, как я понял, Хреса подыскивал слова.
– Мы на зыбкой почве. Мы зависим от перевода, который нам дает компьютер. Будем надеяться, что он верно передает оттенки. Ты сказал, что ты плохой анваби-человек. Относится ли «плохой» к анваби или к человеку? Вполне понятно, что ты будешь не совершенен как анваби, даже если тебе окажут помощь. Хотя для тебя нова сама идея, ты продемонстрировал больше способностей к этой работе, чем любой из членов вашей контактной группы. Но что касается тебя как плохого человека… это вопрос культуры. Я попытался понять тебя в рамках твоей культуры, и эта проблема захватила меня. В нашу пользу говорит факт, что мы, кажется, можем прийти к похожим, если не одинаковым, выводам по вопросам морали и этики. Убивать плохо. Жить хорошо. Производить вещи - замечательная способность. Расхождения между нами не так велики, чтобы их нельзя было преодолеть. Я изучал эту проблему последние несколько месяцев. Я не считаю, что ты плохой человек. Худшее, что я заметил, это то, что ты слишком быстро делаешь выводы, не учитывая всех последствий. Однако то же самое случается со всеми начинающими анваби. Мы должны дать тебе время научиться. Я полагаю, что для обеих наших рас будет лучше, если ты останешься жить. Вам, людям, нужен анваби для контактной группы. Ты станешь этим анваби. Ты более дальновиден, чем они, и мы будем вести переговоры с тобой. Работая вместе, мы пересмотрим неверные решения. Ты научишься быть анваби. А для меня будет полезно заниматься интересными человеческими вопросами, вроде владения этой долиной. Чтобы понять эту проблему до конца, мне надо поглубже вникнуть в нее.
– Значит, ты не собираешься убивать меня?
– Если бы, совершая убийство, ты понимал, что происходит, я бы уже давно убил тебя. Я должен был принять во внимание, что ты неверно оценил ситуацию. И тот факт, что ты подаешь надежды как начинающий анваби.
Я не верил своим ушам. Мне возвращали жизнь. Я уже привык к мысли, что буду казнен, и не заглядывал далеко вперед. Неожиданно у меня снова появилось будущее. Что мне с ним делать?
Я привалился к стенке своей хижины.
– Хреса, если ты считаешь, что я смогу искупить убийство Гре-набелосо тем, что постараюсь стать анваби, я приму твое решение. Я благодарен тебе за то, что ты сохранил мне жизнь.
Хреса положил клешню на мое бедро.
– Ты как-то сказал, что при других обстоятельствах был бы рад предложить мне свою дружбу. Возможно, когда-нибудь ты снова повторишь свое предложение. И я в ответ предложу тебе свою.
Я попытался рассмеяться, но бок пронзила резкая боль.
– И не забывай: мы еще собирались поговорить о людях и гиенах…
Перевела с английского
Валентина КУЛАГИНА-ЯРЦЕВА
