– Нет. Те дни, когда отец мной манипулировал, далеко позади. Но у него действительно больное сердце, и меня пугает, когда ему приходится так нервничать, как сегодня.
– Он же тебя просто шантажирует своим сердцем, Тесс.
– Наверное. – Она задумчиво играла своей трубочкой в коктейле. – Думаю, что ему действительно не нравится, так это то, что мы так много времени проводим у всех на виду.
– Но мы оба решили, что лучше, если мы будем меньше времени проводить наедине, чтобы у нас даже не было соблазна.
– Я знаю.
– Это единственно разумное решение.
– Да, безусловно.
Но знать и принимать – разные вещи. И прилагательное «разумный» совсем не подходило для описания тех чувств, которые она испытывала, находясь рядом с ним.
– Мы ведь вместе так решили? – Тайлер бросил испытующий взгляд на Тессу.
– Угу. – Она смотрела вниз и разглаживала салфетку у себя на коленях, пытаясь утихомирить разыгравшиеся гормоны.
– Тогда почему такой недовольный вид? Или ты уже передумала и хочешь дать задний ход?
– Нет, ни в коем случае…
Пусть никаких надежд на продолжение отношений, но если он хотя бы находился рядом, она преображалась. И только когда она решилась признаться себе в этом, вдруг ясно осознала, что не жила, а просто существовала все эти годы после их разрыва.
– Я не думала, что мне будет так трудно переносить наши платонические встречи.
– Ты думаешь, мне легко? – Он взял ее руки в свои. – Знаешь, сколько холодных душей я принял за эту неделю? Какие нечеловеческие усилия я прилагаю, чтобы не плюнуть на наши правила и не затащить тебя в какой-нибудь глухой мотель на выходные.
– Неужели поддаться искушению будет такой уж непоправимой ошибкой, Тайлер? – В ее голосе послышались умоляющие нотки. – Я знаю, это бесхарактерность с моей стороны, но время уверток закончилось тем вечером, когда мы решили воскресить наши отношения.
– Не отношения, Тесса, мы пытаемся оживить нашу любовь. А тот факт, что ты даже не решаешься произнести само слово, говорит о том, что ты не готова к той интимности, которая является логичным завершением этого чувства. С другой стороны, – Тайлер улыбнулся своей заговорщической улыбкой, перед которой она никогда не могла устоять, – я тоже не железный. И когда ты делаешь мне такие предложения, да еще так смотришь своими большими прекрасными глазами, определенную часть моего тела становится трудно игнорировать. Так что не вводи меня в искушение, женщина, иначе мы опять привлечем всеобщее внимание.
– Тайлер, – она не смогла удержаться от; смеха, – ты всегда знаешь, как меня развеселить.
– Говорят, смех – самое лучшее лекарство. Давай доедай свой салат и пойдем. Доктор прописывает тебе прогулку у реки перед тем, как он завезет тебя домой.
– Мы можем провести вечер у меня, – предложила Тесса. – Если будем сидеть в разных углах, то беды не случится.
– Не очень удачная идея, душа моя, слишком сложно избежать той беды, о которой ты говоришь. В любом случае у меня на сегодня назначена встреча, которую я не могу отменить.
Тайлеру не нравилось обманывать Тессу, пусть даже частично. Но настало время прояснить все между ним и Бартом и расставить все точки над «i». Он не позволит бывшему тестю все испортить во второй раз.
Мистер Ливингстон дождался, когда стемнело, оставил свою машину на дороге недалеко от поместья Барта, и подошел к дому по узкой тропинке через старые конюшни. Он хорошо помнил эту дорожку еще с тех пор, когда тайком прокрадывался к дому на встречу с Тессой, в то время как ее папаша думал, что его дочь в безопасности мирно спит в своей комнате.
Особняк Уизерспунов, построенный еще в начале века, тихо возвышался на фоне ночного неба. Темные окна уныло смотрели на освещенные луной газоны, по стенам, как змея, вился английский плющ, который теперь казался чернильно-черным. Дом не выказывал никаких признаков жизни, но, когда Тайлер позвонил в дверь, за стеклянными панелями на стене с обеих сторон от парадного входа зажегся свет. Через секунду дверь открыл дворецкий, который служил у Уизерспунов уже много лет, и, увидев позднего гостя, немного отпрянул.
– Добрый вечер, Эндрю, – приветливо улыбнулся Тайлер. – Его Величество дома?
