— Но ведь ты с ним не общался, сутки и то в беспамятстве, — возразила я.
— Общался, как вышел из регенератора, родители отправили меня к нему извиняться и договариваться о компенсации за ущерб плантации. Он извинения принял, компенсации не захотел, в общем, я довольно часто после этого к нему наведывался. Только не подумай, ничего ТАКОГО, просто помогал по мелочи с теми же агроботами или в еще какой-нибудь работе, которую одному не сделать, вирты выпрашивал всякие разные…
— Угу, типа «Зазеркалья», — эта игра вырабатывала внимательность.
— Да.
— Он не имел права давать тебе эти вирты.
— Да брось, ничего ж этакого в них не было, только на развитие внимательности, памяти и смекалки.
— Ладно… И долго ты так к нему в гости ходил?
— Месяца четыре или пять, а потом как-то раз он дал понять, что я очень не вовремя и когда я улетал, то увидел флаер Чатхи-Джилкинс и перестал к нему наведываться.
— Ясно. Если до этого дойдет, будешь давать свидетельства?
Он задумался.
— Да. Буду.
Я кивнула, мы опять пошли молча.
— Так что с тобой такое? Ты восстановишься? — опять прервал он молчание.
— Ошибка при спарринге. Я уже почти восстановилась.
— Да уж если это — почти восстановилась, то не представляю, что же было сразу после травмы.
— Неспособность контролировать свое тело, были только рефлекторные функции.
Парень замолчал, осознавая услышанное.
— Извини.
— Да ладно. Забудь.
Мы уже подошли к гостинице и попрощавшись, расстались.
Зайдя в холл гостиницы, и никого там не найдя, я отправилась в столовую в надежде на поздний ужин и увидела там ДВУХ хозяев. Двое абсолютно одинаковых мужчин сорока лет расплылись в одинаковых довольных улыбках, увидев мое удивление.
— Ну вы и шутники, господа, — вырвалось у меня.
Эти гады синхронно поклонились, я рассмеялась.
— Покормите постояльца.
Мою просьбу тут же выполнили, подав легкий холодный ужин.
Мда…, а Даниэля все нет, подумала я, засыпая в уже опротивевшей сусальности номера новобрачных.
Утро следующего дня я провела на пляже, заданий не было, Грюндеры молчали. Скукота.
Переждав жару и ливень в гостинице, я отправилась в участок. Грас доложил что остался не обследованным только один квадрат, и что за остаток дня его обследуют, тело не обнаружено. Елкин занимался какими-то мелкими разборками, не относящимися к нашему делу, я бездельничала, о чем и доложила. Настроение было, как бы это выразиться… совсем не боевое. Я вызвонила ГБрайта.
— Мы будем у вас через десять минут, — бодро доложил он, — Тело не нашли?
— Нет, не нашли.
— Хорошо.
Хм… Хорошо?
— Поесть чего-нибудь, — с порога закричал ГБрайт, Елкин пошел разорять свои запасы.
— Так вот, — жуя бутерброд начал ГБрайт, — Кейко-Бронкс устроился на «спальную» должность при перерабатывающем фрукты заводике, особо на этой должности не утомлялся, работал полсмены.
Оп-па, а деньги у него откуда, эта мысль четко пропечаталась на наших лицах.
— А деньги он заимел, оказывая услуги женщинам, весьма специфические услуги. Довольно быстро он обзавелся постоянными клиентками и незаконно донжанил.
— Не оскорбляйте донжанов, — вмешалась я.
— Что?
— Донжан это донжан, а проститутка это проститутка, хоть и мужчина, Кейко-Бронкс занимался проституцией.
— Ну ладно, раз вы так требовательны к формулировкам, да, занимался проституцией и налогов не платил. Только благодаря этому факту мы смогли размотать этот клубочек. Ему на счет поступали деньги, это были зарплата с заводика и суммы со всяким странным назначением, типа возврат долга и прочая чепуха, поступать то поступали, но со счета не уходили.
— Женщины закрывали его счета в магазинах, — сказала я, вспомнив, как расплатилась с психологом.
— Точно, вот по этим закрытым счетам мы их и нашли. Причем те, кто слали деньги ему напрямую на счет, оказались пустышками — старыми грымзами, постоянно практикующими покупку таких мужчин, а вот те, кто закрывал счета в магазинах оказались куда более интересны. Мы нашли четырех, я думаю, это все что у него были…
— Да говорите уже, — не выдержала я.
— Мазохистки, одна умеренная, почти нормальная, две средней тяжести, так сказать, и одну мы отправили на принудительное лечение, ей было нужно множество ранений, чтобы разрядиться.
