В мыслях мелькала ускользающая догадка, но ухватить ее я пока никак не могла. Я ведь так надеялась, что сегодняшняя поездка хоть немного прольет свет на гибель Брана, но в итоге добавилось еще больше вопросов.
Но главное, там, в подземном зале, я ведь не почувствовала никакой чужой силы. Насколько я теперь знала, она бы непременно там была, ее бы высокий уровень выплеснувшейся магии сохранил точно так же. Так что либо Брана убили просто оружием, либо… Либо он погиб сам. Без чьего-либо вмешательства. Но как к этому причастен Эрион? И причастен ли вообще Алмир? Пусть тот подслушанный разговор вроде бы можно было толковать однозначно, но вдруг я все же что-то не так поняла? Иного объяснения у меня просто не находилось.
Сегодня же откровенно спрошу об этом у Алмира.
Пока ехали в карете обратно в особняк, господин Дальд хоть и начал сразу с лекции насчет моего безрассудного поведения, но я быстро перевела разговор на другую тему, показав ему медальон.
При виде артефакта магистр обомлел.
– Как такое вообще возможно? – внимательнейшим образом осматривал его господин Дальд. – Нужно будет, конечно, наглядно сравнить с настоящим, но я уверен в детальном сходстве. И неужели такая вещь просто продавалась в лавке артефактов? – посмотрел он на меня с явным сомнением.
Я все-таки не хотела говорить всей правды, но пока я спешно пыталась хоть что-то придумать, госпожа Мирланда меня опередила:
– И чему ты удивляешься? В лавках Артена теперь чего только не найдешь!
Господин Дальд дальше допытываться не стал, все рассматривал медальон.
– Хм… Такое впечатление, что тот, кто его изготовил, видел прототип. Хотя это попросту невозможно, учитывая, что реликвия столько лет хранилась в королевской сокровищнице, и никто посторонний не имел туда доступа.
– Мне кажется, медальон явно был где-то изображен, – предположила я, – в какой-нибудь старой книге.
Наверняка среди тех, что когда-то хранились у нас в замке.
– Может быть. – Магистр не стал эту версию сразу отметать. – Но все равно, чтобы так изготовить, это надо быть уникально талантливым мастером. Единственно, почему-то медальон незавершен.
– А что именно с ним не так? – Лично я никаких внешних отличий не замечала.
– Это не артефакт, – пояснил господин Дальд. – Хотя явно таким задумывался. Скажу даже больше: без сомнения, с точностью должен был повторять свойства прототипа. Но почему-то его не завершили, и, по сути, сейчас это просто медальон, без каких-либо магических особенностей.
Вот и гадай теперь, зачем же Бран его делал. Просто хотел воссоздать реликвию рода? Или все же ему зачем-то нужен был артефакт с именно такими свойствами?
– Господин Дальд, я вот все понять не могу, – задумчиво произнесла я, – а зачем вообще изначально нужно было такой артефакт создавать? Ведь наверняка мой предок сделал его по некой причине, а не просто так. Но вот зачем? Или, может, я зря ищу скрытый смысл там, где его и нет вовсе?
– Насколько я знаю историю основателей, на заре существования королевства им туго тут пришлось, – сказал магистр. – А изготовление артефактов, притом настолько сложных, это тяжелый, кропотливый труд. Сомневаюсь, что ваш предок создавал медальон просто от нечего делать. Явно некая очень важная цель была для этого, но какая именно? Даже никакой догадки нет. Где бы пригодился отбор чьей-либо магии? В войне? В интригах? В древних книгах ничего об этом нет. Может, было настолько тайным. А может, ответ в чем-то другом, так что об истинных причинах нам остается лишь гадать.
Но все же я теперь еще больше была уверена, что Бран пытался воссоздать реликвию не просто так. Но зачем ему было отнимать чью-то магию? В целях самозащиты?
Уже дома, когда мы с госпожой Мирландой остались вдвоем в моей комнате, дуэнья предположила:
– Ну а если все это было сделано просто ради самоутверждения? Ты ведь говорила, что твой брат очень гордился своим происхождением и мечтал вернуть роду былое величие.
– Боюсь, все же в то время ему было не до этого. – Я покачала головой. – Бран никогда не жаловался, конечно. Но судя по рассказу господина Верина, у которого мой брат был в подмастерьях, жилось ему несладко. Занятия в гильдии, уже сами по себе требующие много времени и сил. Вдобавок к этому работа в лавке и изготовление артефактов на продажу, чтобы хоть как-то оплачивать дорогую учебу. Брану было попросту не до воссоздания реликвий во имя будущего величия. Медальон он делал уж точно не с целью продажи, слишком трепетно он относился ко всему, связанному с нашим родом. Так что ответ напрашивается лишь один.
