Данте убрал волосы с ее лица.
— Хочешь рассказать мне почему?
— Нет. Тебя я тоже ненавижу.
— T’es sûr de sa?
Его запах окутывал ее, словно осень, словно Хэллоуин, — горящие листья, замерзшая земля и спелые яблоки.
— Что это значит?
— Это значит: ты уверена насчет этого?
— О. Ага, я уверена, что ненавижу тебя. Типа того.
— Хорошо, — сказал он. Затем начал петь своим мягким, хриплым и сексуальным голосом: — Laissez-faire, laissez-faire, ma jolie, bons temps rouler, allons danser, toute la nuit…
Энни не была уверена, пел ли он на французском или испанском, или гребаном каджуне, но мелодия успокаивала так же, как рука, поглаживающая ее волосы.
Закрывая глаза, она подумала, что мельком увидела черные крылья, выгибающиеся высоко позади Данте, низ которых мерцал темно-синим оттенком. Находясь в руках этого темного ангела, она слушала песню, и его голос обрушивался прохладным водопадом на ее гнев, тянул, словно ловкими пальцами, запутанный узел в ее сердце.
Энни открыла глаза и коснулась окровавленными пальцами бледного лица Данте. Кровь текла из одной ноздри, значит, один из ее ударов в конце концов достиг цели. Его кожа, казалось, горела. Она очертила его губы. Он вздрогнул и закрыл глаза, но продолжал петь.
— Si toi t’es presse et occupe, mon ami, courir ici, courir la-bas…
— Поцелуй меня.
Глаза Данте открылись, темные и настороженные, но Энни увидела голод в их глубине. Его песня закончилась, когда он наклонил голову и поцеловал ее, оставляя на губах едва уловимый вкус Амаретто и крови легким прикосновением.
— Нет, — она потянулась и обхватила руками его лицо, — настоящий поцелуй.
— Я так не думаю, — сказал Данте с озорной улыбкой, — ты была непослушной.
Энни уставилась на тонкие кончики клыков, показавшиеся вместе с улыбкой. Сердце сильно ударилось о ребра. Создание ночи. Или это имплантаты. Должны быть имплантаты.
— Если ты вампир, ты убиваешь, когда кормишься?
Улыбка Данте поблекла.
— Иногда да.
Энни сделала паузу, обдумав ответ и решив, что он пытался напугать ее — мудак.
— Не то чтобы это важно, но тебе необходимо было убивать?
— Нет, не всегда.
— Ты можешь обратить меня в вампира?
— Ага, но не хочу, так что даже не проси, черт возьми.
Прежде чем Энни задала еще вопрос, он высвободился из ее рук и поднял голову.
— Хэзер здесь, — выдохнул он, поставив их обоих на ноги. Его великолепное лицо, испачканное в крови, засветилось, словно осенний костер, и Энни знала, что ее больше не существует для него.
Снаружи Данте услышал низкий гул машины, спортивной или с мощным двигателем, хриплый и сильный. Но еще он слышал бешеный стук сердца Энни под ребрами, ускоренный в три раза из-за наркотиков и адреналина. Он посмотрел на нее. Она прижалась к нему, глаза были широко раскрыты, зрачки расширены.
— Поцелуй меня, — потребовала она, — поцелуй меня жестко.
Данте покачал головой, слушая, как гул машины становится громче, вибрация проникла сквозь подошвы его ботинок, прошлась по позвоночнику. Через окно он мельком поймал проблеск машины, низкой и блестящей, свернувшей на подъездную дорожку, гравий захрустел под шинами. С низким урчанием двигатель заглох. Тишина заполнила дом.
— Поцелуй меня, — повторила Энни низким голосом, — или я скажу сестре, что ты вломился в дом и напал на меня.
Ее пальцы обхватили ремень и дернули.
Данте услышал, как открылась дверь, затем звук шагов по гравию. Автомобильная дверь закрылась с глухим стуком. Он наклонил голову, рассматривая Энни сквозь ресницы.
— Да?
— Ага. Я расскажу много таких историй, — темная надежда читалась в ее словах.
— Она уже знает, что я здесь. И что ты здесь тоже.
Он вспомнил краткое сообщение от Вона: «Твоя милашка агент ФБР здесь — ищет тебя».
Он вообразил, как она идет к дому, представил рыжие распущенные и вьющиеся за плечами волосы, обрамляющие прекрасное лицо. Представил изящные формы. Была ли она в джинсах? Слаксах? В платье?
Данте закрыл глаза, считая ее шаги.
Она была в безопасности. Дышала. Он хотел удостовериться, что так все и останется.
Беги от меня. Беги от меня как можно дальше.
Она пыталась. Но он преследовал ее. И не мог объяснить причину. Она так запутала его, как никто прежде.
