Когда мма Макутси предложила мистеру Матекони заглянуть к его новому жильцу, он бросил взгляд на часы и почесал в затылке.
— У меня столько дел, мма, — сказал он. — Вон машина, у которой износились тормозные колодки, вон фургон, ревущий, как осел. Здесь много неисправных машин, и я не могу бросить работу.
— Они без вас не умрут, — твердо сказала мма Макутси. — Когда мы вернемся, они по-прежнему будут здесь стоять.
Мистер Матекони вздохнул:
— Не понимаю, зачем нам туда идти. Они исправно вносят плату за жилье. Дом не сгорел.
— Но подумайте о Чарли, — возразила мма Макутси. — Нам нужно выяснить, почему он ходит в ваш дом. Что, если эта расфуфыренная леди со своим «мерседесом» втянула его в какую-нибудь криминальную историю?
При упоминании о криминальной истории мистер Матекони поморщился. Он взял к себе этих учеников несколько лет назад и мог легко себе представить их многочисленные любовные похождения. Он не любил вникать в подробности этих авантюр — в конце концов, это их личное дело. Но криминальная деятельность — другое дело. Что, если в газетах появится заметка, что ученики из «Быстрых моторов на Тлоквенг-роуд» задержаны полицией за рэкет? Этого позора он не переживет. Его обязанность обслуживать клиентов с их машинами и делать это честно. Мистер Матекони никогда не использовал дешевых запасных частей, выдавая их за дорогие от производителей. Никогда не давал и не получал взяток. Он всеми силами старался привить ученикам понятия о нравственности — в бизнесе вообще и ремонтном в частности, — но сомневался, что в этом преуспел. Он снова вздохнул. Эти женщины всегда заставляют его делать что-то против воли. Он не хотел надоедать своему жильцу. Не хотел возвращаться в свой старый дом теперь, когда так удобно устроился в доме на Зебра-драйв. Но, по-видимому, ничего другого ему не оставалось, и он уступил. Они могут пойти сегодня вечером, согласился он, сразу после пяти часов. А пока он хочет без помех поработать над этими бедными автомобилями.
— Не буду вам мешать, — пообещала мма Макутси. — Но в пять часов я буду здесь в полной готовности.
Ровно в пять она помахала на прощание мма Рамотсве, которая отправилась домой на белом фургончике, и пошла напомнить мистеру Матекони, что пора ехать. Он только что закончил ремонт машины и был в хорошем расположении духа, потому что работа удалась.
— Надеюсь, это не займет много времени, — сказал он, вытирая руки о тряпку. — Мне почти нечего сказать человеку, снявшему мой дом. На самом деле мне совершенно нечего ему сказать.
— Мы сможем сказать, что пришли проверить, все ли в порядке, — сказала мма Макутси. — А потом заговорить о Чарли. Спросить, не видел ли он его.
— Не вижу в этом никакого смысла, — возразил мистер Матекони. — Если он его видел, то ответит «да», а если не видел — «нет». Зачем об этом спрашивать?
Мма Макутси улыбнулась:
— Сразу видно, что вы не сыщик, рра.
— Конечно, я не сыщик, — согласился мистер Матекони. — И не желаю быть сыщиком. Я механик.
— Но вы женаты на владелице детективного агентства, — мягко напомнила мма Макутси. — Люди иногда перенимают от супругов то, что связано с их профессией. Посмотрите на жену президента. Она должна прекрасно разбираться в том, что связано с открытием школ и подписанием разных документов.
— Но ведь я не требую от мма Рамотсве, чтобы она разбиралась в машинах, — возразил мистер Матекони. — Поэтому она не должна хотеть, чтобы я стал сыщиком.
Мма Макутси сочла за лучшее не отвечать на это замечание. Посмотрев на часы, она напомнила, что им пора, иначе они застанут жильца и его семью за ужином, а это будет неучтиво. Мистер Матекони неохотно стянул с себя комбинезон и снял шляпу с крючка. Потом они сели в его грузовик и проехали немного по дороге к дому, стоявшему рядом с бывшим Клубом вооруженных сил Ботсваны.
Подъезжая к дому, мистер Матекони сбросил скорость. Глядя поверх руля, он заметил:
— Я чувствую себя очень странно, мма. Странно возвращаться туда, где ты когда-то жил.
Мма Макутси кивнула. Это верно. С тех пор как она поселилась в Габороне, она была в Бобононге всего несколько раз и всегда чувствовала себя не в своей тарелке. Все было очень знакомым, это верно, но почему-то казалось чужим, начиная с убогих домишек. Когда она жила в Бобононге, дома казались ей совершенно обычными, а дом, где жила ее семья, вполне удобным. Однако, взглянув на него новыми глазами — ведь теперь она жила в Габороне с его огромными зданиями, — она поняла, что он ветхий и тесный. Что же касается внешнего вида зданий, то, живя в Бобононге, мма Макутси никогда не обращала внимания на неухоженность города, но, пожив в Габороне, где все содержится в лучшем виде, не могла не заметить облупившейся краски и грязных подтеков на стенах домов.
