Но онъ, казалось, и не подозрѣвалъ, несмотря на докторское извѣщеніе, что смерть уже стояла на порогѣ его дома.
Мальчикъ въ эту минуту лежалъ спокойно, при бѣгломъ взглядѣ на него можно было подумать, что онъ спитъ.
— У него одинъ изъ его обыкновенныхъ припадковъ! — сказалъ совѣтникъ съ видимымъ облегченіемъ, но рѣзкимъ тономъ, выражавшимъ неудовольствіе на то, что его напрасно испугали.
— Да, но припадки безпрерывно слѣдуютъ одинъ за другимъ, — возразилъ докторъ, нисколько не обижаясь и не глядя на совѣтника.
Онъ подошелъ къ столу и написалъ карандашомъ новый рецептъ.
— Отчего это случилось? — спросилъ совѣтникъ все еще спокойно, вѣдь такіе припадки бывали и раньше.
— У него сдѣлалось сотрясеніе мозга; онъ упалъ…
— Съ грушеваго дерева?
— Нѣтъ, — сказала маіорша, стоявшая у окна. Она при входѣ брата удалилась въ оконную нишу, такъ что онъ ее до сихъ поръ еще не замѣтилъ. Онъ обернулся, и дьявольская торжествующая улыбка мелькнула на его губахъ.
— А, ты здѣсь, Тереза!.. А нѣсколько часовъ тому назадъ я думалъ, что это была разлука на всю жизнь, — ты сдѣлала такой трагическій отталкивающій жестъ! Какъ же это ты нашла обратно дорогу въ монастырское помѣстье?
— Да, странную дорогу, — подтвердила она беззвучно, между тѣмъ какъ докторъ вышелъ изъ комнаты, чтобы послать рецептъ въ аптеку.
Совѣтникъ молчалъ пораженный и почти смущенный грознымъ презрительнымъ взглядомъ большихъ темныхъ глазъ, устремленныхъ на него. Онъ конечно не имѣлъ ни малѣйшаго подозрѣнія о случившемся, а только убѣдился, что сестра вернулась не съ раскаяніемъ, какъ онъ было съ торжествомъ подумалъ въ первую минуту, а чтобы потребовать свою долю состоянія. Въ немъ закипѣла злоба.
— Странную, дѣйствительно, — насмѣшливо повторилъ онъ ея слова. — Только вопросъ въ томъ, нравится ли она мнѣ, и позволю ли я тебѣ послѣ такого ухода возвратиться sans gêne [39] въ мой домъ. И я тебѣ скажу на это: нѣтъ, моя дорогая! Между нами нѣтъ болѣе ничего общаго, и для тебя закрытъ навсегда путь въ мезонинъ, — вотъ и ключъ! — Онъ ударилъ рукой по боковому карману сюртука. — Если ты хочешь знать больше, обратись въ судъ, — тамъ я тебѣ отвѣчу.
Кровь ударила ей въ голову и лишила ее послѣдней сдержанности.
— Вотъ какъ! Ты хочешь прогнать меня нищей изъ монастырскаго помѣстья? — вскричала она хриплымъ голосомъ. — Ты думаешь, я подчинюсь тебѣ изъ боязни за принадлежащее мнѣ по праву имущество, тогда какъ я здѣсь для того, чтобы спросить тебя, какъ попало въ твои руки послѣднее письмо моего сына къ его несчастной матери?
Онъ поблѣднѣлъ, какъ мѣлъ, но тотчасъ же засмѣялся жестко и принужденно.
— Письмо бродяги? Что мнѣ за охота марать объ него свои руки.
Маіорша стиснула зубы, чтобы не вскрикнуть отъ негодованія и оскорбленнаго материнскаго чувства.
— Такъ можно подумать, что ты похитилъ шкатулку ради ея цѣнности? — сказала она и подошла ближе къ нему.
Онъ отскочилъ, какъ будто земля разверзлась у него подъ ногами.
Поднявъ руку, она указала ему на щель въ деревянной стѣнѣ; онъ почти противъ воли послѣдовалъ за ней взглядомъ и пришелъ въ неописанный ужасъ.
— Тамъ упалъ Витъ, — онъ подстерегъ тебя и по твоимъ слѣдамъ пробрался въ чужой домъ, — сказала она подавленнымъ, но твердымъ неумолимымъ голосомъ.
— Тамъ ты подло подслушалъ тайну стараго барона, тамъ, этимъ путемъ позора, прошла я сюда, и вмѣстѣ со мной дочь Адама. Дѣвушка ликуетъ, и никакія богатства въ мірѣ не замкнутъ ей рта, — она не будетъ молчать! завтра на всѣхъ углахъ городскихъ улицъ будутъ кричать о скандалѣ въ монастырскомъ домѣ, о шпіонѣ, о безчестномъ подслушивателѣ чужихъ тайнъ…
— Замолчи! — или я задушу тебя своими собственными руками, — сказалъ онъ сдавленнымъ голосомъ и замахалъ сжатыми кулаками около самаго ея лица. — Неужели ты думаешь, что я, испугавшись какихъ-то бабьихъ сплетенъ, уступлю тебѣ? что я изъ-за этой безсмысленной болтовни свяжу узелокъ и удалюсь съ своимъ сыномъ изъ дома, чтобы уступить мѣсто тебѣ съ твоимъ отродьемъ?… Я знаю этотъ тайникъ, — онъ указалъ на щель, — но кто же докажетъ, что я тамъ былъ.
Онъ насмѣшливо улыбнулся и однимъ прыжкомъ очутился на лѣстницѣ, ведшей на галлерею. Отпереть шкафъ, запустить руку въ глубину и, надавивъ пружинку, безшумно и плотно сомкнуть стѣну было для него дѣломъ одной секунды.
