«Дело Эй, Би, Си. Убийца все еще на свободе. Беседа с мосье Эркюлем Пуаро».
«Эркюль Пуаро. Интересно, знает ли он?..» — спросил себя мистер Каст.
Он пошел дальше.
Не годится долго стоять, уставясь в газету…
«Мне далеко не уйти!» — думал он.
Одна нога вперед, потом другая… Смешно! Удивительно смешно!
Человек вообще смешное животное…
А он, Александр Бонапарт Каст, особенно смешон… Он всегда был смешон…
Люди всегда смеялись над ним…
Он их не порицал…
Куда он идет? Он не знал. Он скоро дойдет до конца. Теперь он смотрел только на свои ноги. Одна нога вперед, потом другая…
Он поднял глаза. Перед ним огни. И буквы… Полицейское управление.
— Забавно! — сказал мистер Каст и усмехнулся.
Он вошел. Но вдруг зашатался и грохнулся на пол.
Глава XXXI
ЭРКЮЛЬ ПУАРО ЗАДАЕТ ВОПРОСЫ
Был ясный ноябрьский день. Доктор Томпсон и старший инспектор Джепп зашли к Пуаро, чтобы сообщить ему о результатах полицейского дознания по делу Александра Бонапарта Каста.
Сам Пуаро немного простудился и не мог пойти. К счастью, он не потребовал, чтобы я оставался с ним дома.
— Предан суду, — заявил Джепп. — Вот и все.
— Меня удивило одно, — сказал я, — разве принято уже при дознании предлагать подсудимому защитника? Я считал, что обвиняемые сохраняют за собой право выбрать себе защитника позже.
— Да, так принято, — согласился Джепп. — Но наш юный юрист Льюкас взялся за это дело. Задача у него нелегкая, скажу я вам. Единственное, на что он может опереться, это невменяемость подсудимого.
Пуаро пожал плечами.
— Признание невменяемости исключает назначение срока наказания. Но заключение на неопределенное время в больницу для умалишенных вряд ли лучше смертной казни.
— Мне кажется, — сказал Джепп, — Льюкас считает, что у него есть надежда. У Каста весьма убедительное алиби в бэксхилском деле, а из-за этого будто бы трещит все обвинение. Льюкас стремится к сенсации. Он молод и жаждет произвести впечатление на публику.
— Каково ваше мнение, доктор? — обратился Пуаро к доктору Томпсону.
— О Касте? Честное слово, не знаю, что вам сказать. Он поразительно удачно играет роль нормального человека. Но, конечно, он эпилептик.
— Какая удивительная развязка! — заметил я.
— Когда он упал в припадке на пороге полицейского управления в Андовере? Да, это был эффектный финал драмы под занавес. Эй, Би, Си всегда хорошо рассчитывал свои эффекты.
— Можно ли совершить преступление, этого не сознавая? — спросил я. — В его отрицании вины звучит искреннее чувство.
Доктор Томпсон слегка улыбнулся.
— Не поддавайтесь этой театральной позе. По моему глубокому убеждению, Каст отлично знает, что он совершил несколько убийств.
— Когда преступники так горячо отрицают свою вину, — сказал Джепп, — они обычно прекрасно отдают себе отчет в своих действиях.
— Что касается вашего вопроса, — продолжал врач, — то эпилептик в состоянии сомнамбулизма вполне может совершить какой-нибудь поступок и потом об этом не знать. Однако, по общему мнению, этот поступок обычно не противоречит тому, что больной задумал, находясь в состоянии бодрствования.
Доктор продолжал распространяться на эту тему, указывая на какое-то «большое зло» и «малое зло», и, откровенно говоря, безнадежно запутал меня, как это часто случается, когда специалисты высказываются по вопросу, хорошо знакомому им одним.
— Впрочем, я против той теории, будто Каст совершил свои преступления бессознательно, — закончил доктор Томпсон. — Эту теорию можно было бы выдвинуть, если бы он не писал своих писем. Письма же разбивают ее вдребезги. Они доказывают предумышленность и тщательную подготовку преступлений.
— Но письма все еще не имеют объяснения, — заметил Пуаро.
— Вас это интересует?
— Конечно. Ведь они написаны мне. Между тем на вопрос о письмах Каст упорно молчит. И я не могу считать дело оконченным, пока не узнаю цели этих писем.
— Да, я понимаю вашу точку зрения. Нет ли оснований полагать, что этот человек когда-нибудь уже сталкивался с вами?
— Ни малейших.
— Разрешите мне высказать догадку: все дело в вашем имени.
— В моем имени?
— Да. Очевидно, по капризу матери Каст от рождения награжден двумя чрезвычайно помпезными именами: Александр и Бонапарт. Понимаете, в чем суть? Александра история считает непобедимым. Он вздыхал, что мир очень мал, и ему нечего больше завоевывать. Бонапарт — великий император французов. Каст ищет противника, так сказать, своего ранга и находит вас: Эркюль — это французское произношение имени Геракл.
