— Вряд ли мистер Каст пойдет на бега, это совсем на него не похоже. Ах, Том, а вдруг его убьют! Ведь убийство, обещанное Эй, Би, Си, должно произойти в Донкастере!
— Ничего с ним не случится! Ведь его фамилия не начинается на «Ди».
— Его могли убить в прошлый раз. Когда произошло убийство, он был совсем близко от Кэрстона — в Торки.
— Да ну? Странное совпадение! — Том рассмеялся. — А в Бэксхиле он не был?
Лили сдвинула брови.
— Он уезжал… Да, я вспоминаю, он уезжал и забыл купальный костюм. Мама как раз его чинила, и она сказала: «Мистер Каст вчера так и уехал без своего купальника». А я ответила: «Подумаешь, купальник! В Бэксхиле — ужасное убийство, задушили девушку».
— Раз ему нужен был купальный костюм, значит, он ехал к морю. Послушай, Лили, — юноша заулыбался от удовольствия, — а что, если это ваше ископаемое и есть убийца?!
— Бедный мистер Каст? Да он и мухи не обидит! — рассмеялась девушка.
Они отдались танцу. В их сознании не было ничего, кроме радости, что они вместе, но в их подсознании что-то шевелилось…
Глава XXIII
ОДИННАДЦАТОЕ СЕНТЯБРЯ. ДОНКАСТЕР
Донкастер! До конца дней своих я не забуду одиннадцатое сентября!
Каждый раз, когда мне случается прочесть о розыгрыше Большого приза, мои мысли обращаются не к бегам, а к убийству.
Когда я вспоминаю, что чувствовал накануне, я вижу, что основным было сознание своей беспомощности. Все мы были на месте: Пуаро, я, Кларк, Фрейзер, Мэган Барнард, Тора Грей и Мэри Драуэр. Но что, в конце концов, могли мы сделать? Все наши чаяния опирались на одну смутную надежду: узнать в тысячной толпе лицо или фигуру человека, которого, мы, может быть мимоходом, видели один, два или три месяца назад. Собственно говоря, дело обстояло еще хуже: из всех нас только Тора Грей действительно могла узнать этого человека.
В это напряженное время Тора утратила свою безмятежность. Ее всегдашнее спокойствие и уверенность в себе исчезли. Она, чуть не плача, сплетала и расплетала пальцы и поминутно взывала к Пуаро:
— Я даже не рассмотрела его как следует! Почему? Какая я была дура! Вы полагаетесь на меня, а я вас подведу! Я могу не узнать его, если и увижу: у меня всегда была плохая память на лица!
Что бы ни говорил мне Пуаро, как бы резко он ни критиковал раньше эту девушку, теперь он был необыкновенно ласков с ней. Его обращение было самым нежным. У меня даже мелькнула мысль, что Пуаро тоже неравнодушен к красавицам в беде!
Он ласково потрепал ее по плечу.
— Ну, ну, крошка, не надо истерики! Это было бы некстати! Если вы увидите этого человека, вы его непременно узнаете.
— Почему вы так думаете?
— О, по многим причинам. Хотя бы потому, что за черным непременно следует красное.
— О чем вы говорите, Пуаро? — удивился я.
— Я говорю языком рулетки, — пояснил Пуаро. — Там несколько раз подряд может выпадать черное, но рано или поздно должно выпасть и красное. Это математический закон вероятности.
— Вы хотите сказать, что, в конце концов, счастье нам улыбнется?
— Вот именно, Гастингс. Игрок часто теряет чувство меры, а ведь убийца — тоже своего рода игрок, только он ставит на карту не деньги, а жизнь. Жертва рулетки, выиграв несколько раз, убеждена, что будет выигрывать и дальше. Игрок не отходит от стола, когда его карманы набиты деньгами. Так и преступник, которому повезло, не способен даже представить себе, что потерпит неудачу. Честь победы он приписывает только себе, но, уверяю вас, друзья мои, как бы тщательно ни было подготовлено преступление, оно удается только при особой удаче.
— Не слишком ли далеко заходит ваше сравнение? — возразил Франклин Кларк.
Пуаро в волнении замахал руками.
— Нет, нет! Если хотите, шансы у нас сейчас равные, но все-таки они должны склониться в нашу пользу. Подумайте! Могло случиться, что убийца, выходя из лавки миссис Ашер, столкнулся бы с другим посетителем, который мог заглянуть за прилавок, увидеть убитую и тут же задержать преступника или во всяком случае дать полиции настолько точное описание его внешности, что он очень скоро был бы арестован.
— Конечно, это возможно, — согласился Кларк. — Но из этого следует, что убийца иногда должен рисковать.
