Она услышала, как тяжелый металл ударился о кость и как его зубы громко щелкнули. Его захват ослабел, и он покачнулся назад. Она тут же оттолкнулась от него и, встав на колени, попыталась выпрямиться, ухватившись рукой за кровать. Она еще не успела подняться, когда он снова ухватился за ее юбки.
Она ударила его, но он парировал удар и чуть было не вырвал трость у нее из рук. Он с ворчанием приподнялся, перехватывая все выше и выше юбки и тем самым притягивая ее к себе. Она взмахнула тростью, чтобы отвлечь его внимание, но он был готов к этому и протянул руку, чтобы схватить ее.
Она уловила позади какое-то движение. Эмиль пришел в себя и с трудом приподнимался на кровати, опираясь на локоть. Он потряс головой, как бы пытаясь прояснить мысли и сфокусировать зрение на Ане.
Он был слаб, слишком слаб, чтобы помочь ей. Аня опустила трость на руку Реда, которой он вцепился в ее юбки, но тот казалось, даже не почувствовал удара. Она уколола его концом трости, и он расхохотался, ухватившись за него. Его пальцы довольно долго сжимали узкий металлический наконечник трости, но она двумя руками сумела вырвать трость.
– Я получу ее, я получу ее, я разобью ею твою симпатичную…
Аня не стала прислушиваться к угрозам. На кровати за спиной у Реда Эмиль протянул к ней руку. Его взгляд был ясным, и в глубине его таилась мольба. Что ему было нужно? Трость? Но что он мог ею сделать, находясь в таком состоянии?
Ред схватил ее за запястье и стал выкручивать его. Через секунду он отнимет у нее трость. У йее остался всего лишь один шанс, чтобы воспользоваться ею. Всего один.
Воспользоваться ею или отдать трость владельцу. Использовать свой последний шанс или дать возможность использовать его Эмилю. Решение надо принимать быстро.
Аня перехватила трость левой рукой. Как только Ред выпустил ее юбки, чтобы схватить ее за эту руку, она метнула тонкую трость в направлении кровати.
Она увидела, как Эмиль подхватил ее, затем ее взор помутился, и она медленно опустилась на колени, принужденная к этому мучительной болью от того, что Ред медленно выкручивал ей запястья у нее за спиной. Сквозь красную пелену в глазах и затуманившееся сознание она услыхала щелчок.
Рыжеволосый издал какой-то хриплый, свистящий звук и замер. Его захват ослабел, руки упали, он медленно покачнулся и упал на пол с глухим стуком. На его шее был совсем небольшой разрез, из которого почти не шла кровь.
Аня посмотрела на трость в руке Эмиля. Оттуда высовывалось шестидюймовое лезвие. Она посмотрела ему в глаза, и он любезно улыбнулся ей. Он сказал:
– Прости меня. Вот здесь на трости есть кнопка.
Либо потому, что Муррей был слишком уверен в способности главаря бандитов в одиночку справиться с женщиной и мужчиной, который находился без сознания, то ли потому, что сам Ред был настроен слишком оптимистически, за дверью не оказалось никакого сторожа, ни единого человека во всем борделе, кто попытался бы помешать им покинуть его. Женщин, которые помогали бы идти мужчинам, едва переставляющим ноги, здесь можно было увидеть так часто, что на них никто не обратил внимания, если не считать нескольких ироничных взглядов, когда они выходили из борделя.
Основная трудность, как поняла Аня, была в том, чтобы найти средство передвижения. В этой части города не было кабриолетов, и никто не хотел останавливаться и подвозить людей, которые явно были похожи на уличную женщину и ее пьяного клиента. Аня могла бы и пешком добраться до дома, но Эмиль был просто не в состоянии сделать это. Наконец она смогла упросить мясника, чтобы он подвез их на своей телеге, на которой он развозил колбасу в заведения, которые на Галлатин-стрит считались ресторанами. Его телега была покрыта толстым слоем жира и грязи и издавала тошнотворный трупный запах, но он довез их до самой двери Аниного дома.
Мадам Роза, увидев их, ужаснулась. Однако она не стала тратить время на причитания, а сразу же позвонила слугам, и вскоре Эмиль уже лежал в постели в спальне для гостей. Послала также и за доктором, который по прибытии заявил с величайшей твердостью, что мсье Жиро не в состоянии на заре участвовать в дуэли. Встречу необходимо отменить, так как никаких других возможностей просто не существует.
