«Почему бы и не попробовать» — решил наемник, кивнув торговцу.
— И еще ножны, — добавил он, жестом подозвав Биару к себе.
— Два сто десять, — произнес тот.
Хьюго извлек из кошелька шесть золотых, протянув их взбодрившемуся торговцу. Тот принялся отсчитывать сдачу, помогая себе деревянными счетами. Наемник покосился на девушку, что хоть и выглядела смущенной столь щедрым подарком, но при этом сосредоточено следила за действиями торговца слегка затуманенным взглядом.
— Вот, пять серебряников, — довольно сказал тот, протянув Хьюго звонкие монеты.
Наемник не думая спрятал их в кошель, и уже собирался взять ножны, когда вдруг…
— Где еще шесть серебряных монет? — спросила Биара, хмурясь.
— Что? — одновременно вопросили оба мужчины: Хьюго удивленно, а продавец — недовольно.
— Вы обсчитали, — спокойно произнесла девушка. — Сдача должна быть в одиннадцать серебряных монет.
— За кого ты меня принимаешь, девчонка? — рассерчал продавец. — Я никогда не…
— Вы назвали цену в две тысячи сто десять монет, верно? Он дал вам шесть золотых, что согласно курсу один к четыремстам, выносит две тысячи четыреста. А значит, к сдаче полагалось двести девяносто бронзовых монет, что равно одиннадцати серебряным монетам и пяти бронзовым с остатка. Вы дали на шесть серебряных и пять бронзовых монет меньше, чем полагалось.
Недовольно проворчав: «Должно быть, обсчитался» — торговец протянул наемнику те самые шесть серебряников и пять бронзовых монет. Сам же Хьюго не мог, да и не пытался скрыть изумления, с которым глядел на девушку. Когда они выбрали ножны и отошли от лавки недобросовестного торговца, он произнес:
— Не знал, что ты так хорошо знаешь искусство чисел.
— Скажем, у меня было много свободного времени, — усмехнулась Биара.
— То есть ты сумела подсчитать все это в уме всего лишь за пару взмахов?
— Это не сложно, если знаком с техникой быстрого счета магистра Микеллара — одного из самых светлых умов, жившего в эпоху Раскола.
— Ничего себе, — протянул Хьюго. — С такими способностями тебе надо в Монетной Гильдии работать.
— То, что я обладаю определенными умениями, не значит, что мне хотелось бы заниматься этим на постоянной основе, — возразила девушка. — Горбатиться над подсчетом монет и облигаций? Ну уж нет!
Хьюго хмыкнул в ответ, понимая, что Биара оказалась не такой уж простой, как показалась ему при первой встрече.
* * *
Костер дружелюбно потрескивал в ночи, услужливо грея усталых путников. Хьюго занимался приготовлением еды, изредка бросая незаметные взгляды на Биару, что вдумчиво перебирала на плоском камне растения, которые собрала в пути. Некоторые травы она клала сушиться возле костра, другие же старательно измельчала острым камнем, распределяя по своим поясным мешочкам.
Теперь она казалась ему совершенно другим человеком — не только из-за наличия новой одежды, что значительно изменила ее внешний вид, но и благодаря тому, как выручила от вороватого торговца. Любопытство к ней росло все больше и больше, временами даже затмевая злость на выходку Ираса, однако Хьюго старался не подавать виду. Наконец он понял, что более не выдержит молча строить догадки касательно ее происхождения, а потому зашел издалека:
— Никак ума не приложу: каким образом девушка в двадцать один год живет одна на отшибе какой-то захудалой деревеньки? Разве женщины в таком возрасте не должны быть уже замужем или хотя бы обручены с кем-то?
— Как видишь, нет, — улыбнулась Биара, не отрываясь от своего занятия.
Рукоять фальчиона, что лежал рядом с ней, задорно блеснула в отсвете от костра. Тут же лежал и квадратный футляр с длинной лямкой, за которым Биара послушно приглядывала на протяжении всего дня.
— И долго ты живешь вот так: одна-одинешенька, собирая травы для крестьян? — он повесил котелок на складных опорах, расставленных у огня.
— Около года, — отозвалась девушка, ссыпая очередную порцию измельченной травы в мешочки.
— Как так получилось? — не сдавался Хьюго, желая разузнать все до конца.
Биара определенно не могла быть из деревенской семьи: раньше ее выдавала манера речи и уверенность в общении с ним, как с равным, а теперь еще и внезапные познания в искусстве чисел, которое многие считали чем-то недосягаемым для простых людей. Хьюго не был в числе тех, кто считал, что крестьяне глупее и не должны быть допущены к знаниям, но эрудиция, коей обладала Биара, была вне привилегий даже самых состоятельных простолюдинов. Могло ли быть так, что она из рода торговцев?
