Бортовое оборудование жалобно пискнуло; в глубине гулко и протяжно взвыли системы безопасности.
— Твою ж мать, — пробормотал кто-то в центре салона.
В середине прохода сидела здоровенная, шестилапая и на редкость противная с виду Тварь.
Несколько секунд люди и Создание Теней разглядывали друг друга в немом ступоре.
Тварь была в длину около двух метров, считая шипастый хвост, нервно мечущийся из стороны в сторону. Голова очень маленькая (что, впрочем, не говорит об интеллекте — где у Тварей находится мозг, И106 не помнил), на кривой оскаленной морде — три впалых глаза, покрытых тонкой сеточкой сосудов. Раздвоенный язык голодно облизывается, все шесть когтистых лап уверенно стоят на грязном автобусном полу; чешуя вздымается в такт прерывистому дыханию.
Тварь готовится к бою. Вернее, к избиению.
"Ахтанг, — мелькнуло в голове. — У них внешний защитный скелет по всему телу, хрен прошибешь, два полных заряда лучемета либо три удара огнемета…" Мысль о бое появилась и пропала.
О чем думал ахтанг доподлинно неизвестно, но и ту, и другую сторону вывел из прострации пронзительный женский крик.
Тварь встала на задние лапы и, красуясь, медленно выщелкнула все двадцать четыре когтя, каждый с человеческую ладонь длиной. Она явно была голодна, но при этом никуда особенно не торопилась.
Добыче и так деваться некуда.
Кто-то из мужиков вытащил абсолютно бесполезный пневматик, водила начал расчехлять лучемет, Тварь издала короткий гортанный рык…
Тогда И106 резко выдернул из безобидного туристического рюкзака огнемет и одним ударом, почти не целясь, вышиб ближайший иллюминатор.
Подхватил вещи, рыбкой нырнул в дыру с оплавленными залпом краями и бросился прочь по жесткой, колючей траве.
Когда Тварь наестся, она просто бросит автобус и оставшихся в живых людей — Создания Теней никогда не убивают просто так. Если этого ей не хватит, подождет следующий автобус и устроит кровавую бойню уже там. Одинокий человек с огнеметом, убегающий со всех ног — слишком мелкая и опасная добыча для ахтанга.
Судьбы людей, оставшихся в автобусе, его не интересовали.
Единственное, что волновало: до Города придется добираться пешком.
Он остановился, обернулся на мертвый остов автобуса. Сел в траву. Она вдоволь иссекла живот и ноги, а сейчас колола пальцы; но отвлекаться на подобные мелочи было непозволительной слабостью.
Огнемет легко лег на свое место в рюкзаке; он перебрал различные боеприпасы, медленно водя пальцами по изящным граням осколочной гранаты — его это, видимо, успокаивало. Стащил с себя легкомысленную клетчатую рубаху, расстегнул броник скрытого ношения. Так же небрежно снял джинсы.
Наверное, со стороны это смотрелось странно или даже интригующе, но больше в поле никого не было.
Он быстро застегнул на руках и ногах защитные пластины, нацепил бронежилет с двумя допслоями, натянул на себя штаны и рубаху военно-полевой расцветки, удобные альпботинки и — напоследок — жилет для ношения боеприпасов.
Теперь войти в Город тихо не получится — патрули стоят на всех Воротах, и одинокого человека, даже будь он в гражданке и в обществе коровы, обязательно остановят. Чем удобнее он будет одет в этой схватке, тем лучше.
Конечно, можно постоять у дороги и подождать попутку… но до Города всего километров семь, а через два с половиной часа он должен встретиться на четвертом вокзале с А12.
Нет, это просто потеря времени.
Поэтому он взвалил на себя рюкзак, застегнул страховку и прикопал в траве рубашку и джинсы — они больше не понадобятся, а чем меньше груз, тем выше скорость, хоть его грузоподъемность и достаточно велика.
И106 огляделся и уверенно направился к дороге, обогнув стоящий автобус по широкой дуге.
Стычка с "блюстителями правопорядка" получилась короткой, но бурной и богатой на эпитеты: И106 с хода врезал одному в пах, а второму по шее, очевидно ее сломав. После этого его без лишних вопросов пропустили через Ворота и даже дали подробнейшие инструкции, куда ему необходимо направиться теперь — в коих он, впрочем, не особенно нуждался.
На четвертый вокзал он прибыл ровно в 17:00.
И106 не имел ни малейшего понятия, как выглядит А12, но не сомневался, что его все равно найдут; поэтому он спокойно устроился на исписанной лавочке под большими вокзальными часами, расположив рюкзак так, чтобы в любой момент было удобно выхватить любимый огнемет.
