Но Прокопович не был одинок. Старое московское духовенство находилось в оппозиции реформам царя. В результате, Петр на все высшие церковные посты стал назначать выходцев из Малороссии. Они делали карьеру через Петербург. И откуда только туда не ехали — даже из Львова, находившегося под польской властью. Вот вам пример одной такой карьеры — епископа Астраханского Лаврентия Горки. Он родился в 1671 году во Львове. Из-за гонений на православных уехал в Киев, окончил тут Могилянскую коллегию (статус академии присвоит ей все тот же Петр Первый в 1700 году) и стал игуменом Выдубицкого монастыря. Потом, как и многие приятели Прокоповича, перебрался в Москву и там получил место архимандрита Воскресенского монастыря. Это был очень боевой пастырь! В персидском походе Петра Первого Лаврентий Горка занимал пост «обер иеромонаха армии и флота». А потом был епископом в Астрахани, Рязани и Вятке. Собирал книги, писал стихи и, кроме всего прочего, основал Вятскую духовную семинарию.
Зимний дворец. Его построила Елизавета, подарив свой Разумовскому.
И сколько их таких! И Йоасаф Горленко из Прилук, ставший в ту же эпоху наместником Троице-Сергиевской Лавры под Москвой и епископом Белгородским. И Кирияк Кондратович — сын сотника из Ахтырки, подавшийся в «град Петра» и получивший почетную должность «придворного философа» у императрицы Анны Иоанновны. И Павел Конюскевич из Самбора под Львовом — архимандрит Юрьевского монастыря в Новгороде, а потом (держитесь крепче!) митрополит Тобольский! Он заправлял церковными делами фактически во всей Сибири. Как видите, не только «в кайданах» попадали в Сибирь украинцы.
У большинства этих людей биография складывалась стандартно. Рождение в небогатой, но ценившей науку малороссийской семье, школа, Могилянская академия в Киеве и широкая дорога, проходившая, как и сегодня, мимо Батурина на Петербург. Там было много земляков и возможностей. Если хотите, это была «украинская мафия». Но «мафия» в хорошем смысле слова. Эти люди не убивали, не грабили и не занимались воровством. Однако их ценили именно на тех должностях, где требовалось образование и распорядительность. Даже самый известный и бесшабашный из малороссийских выходцев в Петербурге Алексей Разумовский — тайный муж дочери Петра Первого императрицы Елизаветы — не причинил ближним другого зла, кроме того, что в пьяном виде поколачивал придворных своей супруги. Всякий раз, когда граф Петр Шувалов отправлялся на охоту с графом Разумовским, графиня Шувалова заказывала молебен, так как, нализавшись после стрельбы по зверю, потомок простых казаков из Козельца любил прохаживаться батогом по шуваловской спине. А по свидетельству британского посла Вильямса, однажды в нетрезвом состоянии Разумовский поколотил фельдмаршала Апраксина. И ничего, все терпели. Не станешь же поднимать руку на мужа императрицы! Кстати, поместья Разумовские получили совсем недалеко от Петербурга в Новгородской губернии. Там они осуществляли «колониальный гнет» Малороссии над Великороссией.
Дворец Разумовских и сегодня одно из самых приметных зданий Петербурга. Он расположен на Невском проспекте. Только немногие из наших земляков знают, кто был первым владельцем этих хором. Называются они Аничков дворец.
С этих гордых графских палат и началась традиция строить дворцы на Невском. А дело было так.
Дом Книги на Невском. До революции был штаб-квартирой «Зингера».
В 1741 году на этом месте на углу Фонтанки и Невского располагались казармы Преображенского полка. Его солдаты при деятельном участии Алексея Разумовского и возвели Елизавету Петровну на престол. На радостях и из любви к месту, откуда царевна вознеслась на трон, Елизавета решила вместо казарм построить тут свой дворец. Проект был заказан знаменитому Растрелли. Здание имело дворцовую церковь Воскресения Христова, а парадным фасадом выходило на речку Фонтанку с гаванью и двумя галереями вдоль берега. Потом Елизавета Петровна решила построить еще и Зимний дворец, а этот подарила мужу — тому самому казаку-драчуну Алексею Разумовскому. На чьих костях он построен, история умалчивает. Но явно не на украинских. Своих земляков Разумовский очень любил.