Утешение историей - страница 46

Клара Петаччи. Обожала Бенито и разделила с ним смерть.

28 апреля 1945 г. дуче был расстрелян партизанским отрядом, действовавшим по поручению британских спецслужб. Английские агенты присутствовали при казни. Черчиллю хотелось заставить замолчать человека, которого в 20-е годы он называл «самым великим законодателем современности». Муссолини слишком много знал. Но кто первым из итальянцев XX века приходит на ум, когда вы вспоминаете эту страну? Конечно же, Муссолини!

Его обожали женщины. Донжуанский список дуче вряд ли уступит великому Казанове. Любили настолько, что даже последняя любовница 62-летнего вождя Италии Клара Петаччи бросилась под пули, чтобы закрыть его от расстрельной команды. Наверное, он действительно был последним римлянином. Но проигрыш его был предопределен изначально. Уже на заре политической карьеры дуче знаменитый германский фельдмаршал Гинденбург предрек его конец: «Даже Муссолини не удастся сделать из итальянцев что-то большее, чем итальянцы».

Зато среди них он самый великий. Артист. Сполна заплативший за желание сыграть роль римлянина.

27 июля 2013 г.

Детройт — бывшая столица автопрома Соединенных Штатов — теперь красиво умирает. Город величиной с Киев на глазах превращается в руины. Детройт — одно из тех мест, которые знакомые американцы, скорее всего, отсоветуют вам посещать. Сорок лет назад он был не просто большим процветающим городом, а одним из символов Америки. Если Нью-Йорк — это там, где делают деньги в банках, а Лос-Анджелес — где снимают кино, то Детройт — родина ее автомобильной цивилизации. Детройтский автосалон, штаб-квартиры крупнейших автокомпаний (знаменитая «Большая тройка»), небоскребы, уютные спальные районы, застроенные кукольными домиками, роскошная архитектура индустриальной эпохи в старом центре, напоминающая наш сталинский ампир… Увы, все это, в основном, в прошедшем времени. Нет, автосалон по-прежнему проводят, и центральный офис «Форда» на месте — в пригороде Дирборн, только вместо почти двух миллионов жителей осталось всего 700 тысяч, спальные районы превратились в руины, на фоне которых голливудские киношники любят снимать «страшные» фильмы, а проезжая по улицам, можно мысленно перенестись в Древний Рим после захвата варварами. Пустые окна многоэтажных кирпичных зданий, заброшенные корпуса обанкротившихся заводов (самый знаменитый из них — «Паккард»), обгорелые стены.

Детройт. Когда-то крутой дом и крутые тачки. А теперь — смерть и разруха.

Конечно, и у нас можно встретить такое. Полуразрушенные коровники и мертвые села разбросаны по всей Украине. Но руины Детройта — грандиозны, как все в Америке. Это какой-то американский Сталинград, развалившийся без бомбардировок и войны, где вместо немецких штурмовых групп целые районы держат уличные банды чернокожих, навербованные из потомков рабочих остановившихся автомобильных заводов.

Центральный вокзал Детройта. Поезда сюда больше не приходят. Возить некого.

В 1935 году Детройт посетили наши земляки-одесситы — Ильф и Петров. Генри Форд как раз продал Советскому Союзу «под ключ» два автозавода — всем известный Горьковский и несколько менее известный АМО, переименованный потом в имени Лихачева. Первые советские ГАЗы и ЗИЛы — это, на самом деле, «Форды». Даже прославленная «полуторка» Великой Отечественной войны — это полуторатонный грузовичок Форд-АА образца 1929 года. Советский Союз продавал хлеб и лес, взамен приобретал новейшие технологические линии, а популярные авторы «12 стульев» писали по заданию Сталина книгу о своей поездке в США — «Одноэтажную Америку», в которой призывали советских людей учиться американской деловитости.

Зал ожидания вокзала. Просто древний Рим!

А это когда-то было театром. Теперь просто декорация для ужастиков.

В рамках этой поездки Ильф и Петров встретились с Генри Фордом. Старина Генри им понравился и даже показался похожим «на востроносого русского крестьянина, самородка-изобретателя, который внезапно сбрил наголо бороду и оделся в английский костюм».

Своего кабинета у Форда не было. Он «циркулировал» с утра до вечера по своим цехам и конструкторским бюро, держал все под личным контролем и крыл последними словами «иго торговцев и финансистов». По словам Форда, «фермер делает хлеб, мы делаем автомобили, но между нами стоит Уолл-стрит, стоят банки, которые хотят иметь долю в нашей работе, сами ничего не делая… Они умеют делать только одно — фокусничать, жонглировать деньгами».