Причем пистолет, должно быть, остался с тех памятных боевых дней. Он наверняка сохранил его, как и все мы в свое время, как память о былых делах, о прошлых заслугах. Я сам держал пистолет в запертом ящике в течение пятнадцати лет после окончания войны, и потом в один прекрасный день мне пришлось извлечь его оттуда. Я пустил его в ход, потом лишился его, и в итоге сейчас за голенищем моего сапога покоился новехонький и ровным счетом ничего для меня не значащий револьвер армейского образца тридцать восьмого калибра. Настанет день, когда и он попадет в ящик, где будет храниться с соответствующими воспоминаниями... и заряженный.
Что же, я легко мог понять Логана. Я даже ему в чем-то сочувствовал. Хотя это вовсе не означало, что я собирался ему помочь или был готов оставить Логану все, что принадлежало ему не полностью — у меня не было внутренней убежденности, что Бет полностью принадлежала Логану.
Немного помолчав, я произнес:
— Вы хотели мне кое-что сказать.
— А, да, — сказал Логан, чуть отхлебнув из бокала, посмотрел в него, потом перевел взгляд на меня.
— Моя жена написала вам...
— Да, — согласился я.
— После чего, не будучи уверена, что поступила правильно, она призналась в этом мне.
— Понимаю.
Логан чуть замялся, потом резко выпалил:
— Я не нуждаюсь в помощниках и сам способен позаботиться о своей семье, мистер Хелм.
— Вы правы, — ответил я.
— Не сочтите меня негостеприимным, — продолжал Логан, — но мне не кажется, что вы очень огорчитесь, если пропустите одну трапезу. А по возвращении в Рино сможете хорошо поужинать в ресторане. В будущем, когда захотите повидаться с детьми — в разумные интервалы времени, конечно, — предупреждайте меня заранее, и я буду устраивать вам встречи где-нибудь вне дома. Вы меня поняли?
— Безусловно.
Он улыбнулся.
— Похвальная лаконичность. Я и сам порой так изъясняюсь. Это помогает играть новую роль. Вы, надеюсь, меня понимаете. И я рассчитываю, что мне удастся сохранить эту роль до конца, так же, как и вести здесь образ жизни, свободный от всяких посягательств.
— Будем надеяться, что вам это удастся, — сказал я. — Мне не удалось.
— Я знаю, — ответил Логан. — Как я уже упоминал, я премного наслышан о вас, а об остальном, как говорится, сам додумался. Думаю, мне удастся избежать ваших ошибок. Вы ведь их довольно много понаделали...
— От ошибок никто не застрахован, — произнес я.
— Пожалуй, да. Но все же стоит попытаться свести их количество к минимуму, верно? Одной ошибки я явно не совершу: не позволю вам остаться здесь. Это было бы слишком скверно. Из всего того, что мне известно, я сделал вывод, что вы такой человек, к которому я могу привязаться. Жаль, например, что нам с вами не доведется поохотиться вдвоем. Должно быть, получилось бы неплохо. Да и все приличия были бы соблюдены. Впрочем, порой о приличиях приходится забывать. Не думайте, пожалуйста, что мне самому нравится быть таким бестактным. Вы первый гость, которого мы не пригласили за стол. Хотя, с другой стороны, аперитива вы удостоились.
Логан растянул губы в улыбке. Приветливой я бы ее никак не назвал. Скорее даже в ней таилась скрытая угроза.
— Так что давайте так и порешим, старина, — пробормотал он. — Я бы на вашем месте согласился.
Когда я вышел из дома, солнце на западе уже почти садилось в горы. Я не потрудился прихватить с собой экспонометр, благо обычно солнца в этих местах предостаточно, так что настроил фотоаппарат на глазок. Тут из-за угла донесся голос юного Питера Логана:
— Раз уж ты была в Гвадалахаре, то могла доехать до озера Чапала и заскочить к нам.
— Я не знала, что ты там. Да и не очень-то хотелось общаться со своими знакомыми. Немного помолчав, девушка добавила:
— А я говорила тебе, что у меня теперь новая машина? Подкупают предки! Впрочем, грех жаловаться — все-таки, как ни крути, новенький “мерседес-190” — это вещь. А отделка — я просто торчу!
— Чтобы ты торчала! Видно, и впрямь клевая вещичка.
— Суперклевая! Просто полный отпад. Ладно, до скорого, чувак!
От этих словечек я почувствовал себя древнее Скалистых гор. Отойдя от дома, я отловил детишек, расставил в приличествующие позы и сделал групповой снимок. Потом принялся щелкать каждого в отдельности, начиная с мальчиков. Я не хотел тратить на них много времени — все снимки мальчиков похожи друг на друга, так что я не стал переводить на них пленку. Девочка — другое дело. Тут уж надо повозиться, чтобы она выглядела как можно более хорошенькой.
