человек.
Сержант моргнул, улыбнулся, внезапно устыдившись своей собственной вспышки, и
попятился к двери. Он мотнул головой.
– Попомните мои слова. Следите за ним, – сказал он, нырнув в дверной проем.
Деверс посмотрел вверх жестким взглядом:
– Дела вроде обламываются по-нашему, не так ли, док?
– Это зависит, – бесстрастно заметил Барр, – от Бродрига, не правда ли?
Но Деверс не слушая его, задумался. А задумался он глубоко.
…Лорд Бродриг пригнул голову, ступив в тесные жилые отсеки торгового корабля, а за ним
стремительно последовали двое его вооруженных охранников – с профессионально-хмурыми
физиономиями наемных убийц и с пистолетами наготове.
В тот момент Тайный Секретарь не очень-то походил на человека, продавшего свою душу.
Если его и купил демон космоса, видимых знаков своего господства он не оставил. Бродриг скорее
был похож на придворного модника, снизошедшего оживить и скрасить уродливый быт армейской
базы.
Строгий, облегающий покрой его безупречного, сверкающего костюма добавлял, казалось,
Бродригу роста, с высоты которого его холодные, бесстрастные глаза взирали из-за горбинки
длинного носа на торговца. Перламутровые рюши на его запястьях колыхнулись, когда он опустил на
пол свою костяную трость и изящно оперся о нее.
– Нет, – сказал он, сделав небрежный жест, – вы оставайтесь здесь. Не трогайте ваши игрушки:
они нам не пригодятся.
Он потянулся за стулом, тщательно протер его радужным квадратиком ткани, прикрепленной
к рукояти белой трости, и уселся. Деверс глянул было на такой же стул по соседству, но Бродриг
лениво бросил:
– В присутствии Пэра Державы вы будете стоять.
Он улыбнулся. Деверс пожал плечами:
– Если вас не интересуют мои товары для продажи, тогда зачем я здесь?
Тайный Секретарь ждал с холодным видом, и Деверс медленно добавил:
– Сударь.
– Для разговора с глазу на глаз, – сказал секретарь. – Разве похоже, чтоб я отправился за двести
парсеков осматривать всякие безделушки? Я хотел увидеть вас, – он вытащил из инкрустированной
коробочки маленькую розовую таблетку и, осторожно закусив ее зубами, принялся посасывать
неторопливо, с видом дегустатора.
– Например, – сказал он, – кто вы такой? Вы в самом деле гражданин той варварской планеты,
из-за которой разыгралась вся эта военная свистопляска?
Деверс торжественно кивнул головой.
– И вы действительно были захвачены им уже после начала этой возни, которую он именует
войной? Я имею в виду нашего молодого генерала.
Деверс снова кивнул.
– Так! Очень хорошо, мой достойный Чужеземец. Я вижу, что ваша словоохотливость сейчас
пребывает в минимуме. Я ей дам выход. Казалось бы, наш генерал ведет тут бессмысленную войну с
изрядными затратами энергии – и все это против позабытой планеты блошиного размера на краю
неведомо какого места – которая для логично мыслящего человека показалась бы не стоящей и
выстрела из единственной пушки. И все же генерал отнюдь не нелогичен. Напротив, я сказал бы, что
он исключительно рассудителен. Понимаете ли вы меня?
– Не мог бы утверждать этого, сударь.
Секретарь рассмотрел свои ногти и промолвил:
– Тогда слушайте дальше. Генерал не станет бросаться своими людьми и кораблями ради
славных, но бесплодных подвигов. Я знаю, что он любит поговорить о славе и об имперской чести, но
совершенно очевидно, что его потуги изображать из себя одного из несносных старых полубогов
Героической Эпохи несостоятельны. Здесь кроется нечто большее, нежели слава. К тому же он
подозрительно и бессмысленно заботится о вас. Вот если бы вы были моим пленником и сообщили
мне столько же, сколько нашему генералу, я бы вспорол вам брюхо и удавил вашими собственными
кишками.
Деверс словно одеревенел. Взгляд его слегка переместился: сначала на одного из секретарских
громил, потом на другого. Оба были готовы – и глаза у обоих светились алчностью.
Секретарь усмехнулся.
– Ну, вы однако молчун, черт вас дери. По словам генерала, даже Психозонд не произвел на
вас впечатления. Кстати, рассказывать мне такое с его стороны было большой ошибкой, поскольку
убедило меня в том, что наш молодой воитель – трепло и лгунишка.
Он, видимо, был в очень веселом настроении.
