Мальчик медленно подошел, и она взглянула на него.
— Садись, — сказала ему Ракель. — Ты бледен, как привидение. Что случилось?
— Не знаю, — ответил Юсуф. — Мне вдруг показалось, что я вижу у фонтана мою мать — но там никого не было.
Он сел, и Ракель увидела, что у него дрожат руки.
— Я подумал, она умерла, и ее душа прилетела посидеть здесь, у фонтана.
— Юсуф, не надо так думать. Ты очень расстроен. Я принесу тебе мятной настойки с лимоном.
— Запах мяты отгонит призраков? — спросил он с горечью и с любопытством.
— Нет, — ответила Ракель. — Но…
— Аромат! Вот в чем дело? — перебил он. — В этом дворе пахнет жасмином. И у нас пахло.
— Твоя мать смазывала кожу жасминовым маслом? — спросила Ракель.
— Не знаю. От нее всегда пахло жасмином.
— Извини, — сказала девушка.
— Это не твоя вина.
— Моя. Жасминовое масло такое приятное, что я всегда смазываю им волосы. Но смою его, если хочешь.
— Нет, мне оно нравится. Теперь, когда я знаю, в чем дело, беспокоить меня оно не будет.
Мальчик уставился вдаль, потом повернулся к лежавшей перед Ракелью книге и, указывая на раскрытый трактат, сказал:
— С такой трудной книги начинать не стоит.
— Мой папа, — Юсуф заговорил смущенно: ему до сих пор было трудно говорить об отце, эмиссаре эмира, убитом во время восстания в Валенсии в тысяча триста сорок восьмом году, — папа всегда заставлял меня писать буквы в пыли до того, как мы начинали занятия. Говорил, что таким образом руки учатся так же, как голова.
— Мама сочтет очень странным, если я сяду на корточки и начну писать на земле. Если ты маленький мальчик, дело другое. Люди подумают, что ты играешь.
— Можно насыпать пыли на этот стол, — сказал он, указывая на низкий столик, где лежало рукоделье Ракели. С видом заговорщиков, готовящих серьезное преступление, они поставили у стены маленький столик, придвинули к нему садовую скамью, чтобы собственные тела защищали их от любопытных взглядов, и торопливо набрали сухой земли с клумбы.
— Ну, вот, — сказала Ракель, разравнивая землю на столешнице. — Многовато камешков, но вполне годится.
Юсуф взял палочку и начал писать.
— Ракель, что ты там делаешь? — спросила ее мать, выйдя из кухни. — Наоми нужна помощь.
Вместо того, чтобы резко ответить, что Наоми могут помочь мальчик-слуга и Лия, Ракель с улыбкой повернулась.
— Ищем в этой книге кое-что, нужное папе, — ответила она с невинным видом. — Но если я нужна тебе, мы сможем сделать это завтра.
— Нет-нет, — сказала Юдифь, сразу идя на попятный. — Лия сможет помочь не хуже тебя.
После долгих писания, исправления, переписывания бесконечных букв по земле девушка в конце концов сломала прутик.
— Голова кружится, — сказала она, — и пальцы онемели. Продолжим завтра.
Ракель с Юсуфом начали прибираться в своем уголке двора, смахнули со стола землю и вернули все на место, пока никто не заметил, чем они занимались.
— Вчера ты долго ездил верхом, — сказала Ракель, когда они заканчивали.
— Я не ездил.
— Чем же ты тогда занимался?
— Его Величество прислал мне меч и все, что к нему полагается. Вчера я начал учиться фехтованию.
— Фехтованию? — переспросила Ракель. — Юсуф, к чему ты готовишься? Каждый день у тебя уроки — сперва ты учился ездить верхом, теперь сражаться.
— То, что я изучаю здесь, тоже очень важно, — сказал он и с несчастным видом посмотрел на нее: — Не знаю.
— В то время как папа учит тебя медицине, Его Величество хочет, чтобы ты стал придворным. Странно.
Исаак и Ракель вернулись к вопросу о несчастном молодом монахе Жуакине уже вечером. Вся семья собралась во дворе, когда к воротам подошли Даниель и его тетя, сеньора Дольса.
— Мы не будем задерживаться, — сказала она. — Остановились только попросить о небольшом одолжении.
— Пожалуйста, сеньора Дольса, — сказала Юдифь. — Будем рады помочь, чем только сможем, — добавила она с большей искренностью, чем обычно звучит в подобном обещании.
— Вот собрались отправиться на вечернюю прогулку, — сказала сеньора Дольса, — и надеемся, что вы присоединитесь к нам. Если сможете подождать несколько минут.
— Подождать?
— Мы уже собирались уходить — муж уже вышел — как появился один из его заказчиков, — заговорила сеньора Дольса, — хороший заказчик, клялся, что ему нужно очень срочно заказать несколько пар перчаток, — добавила она с удовольствием. — Вполне мог бы заказать их завтра утром, потому что не получит их ни минутой раньше срока. Я хотела ему это сказать, но Даниель предложил подождать Эфраима здесь. Это показалось хорошей мыслью.
