– Бамбарак, Бамбарак! Ах, ты, парень… Ну ничего, ничего, выкарабкаемся…
Потом эти странные звуки стихли, черный, глухой туман впитал их в себя, но он вдруг почувствовал, что сил у него прибавилось. И снова он стал с тревогой ожидать нового броска ирбиса, но его все не было и не было… Даже боль, жевавшая бок, грудь и плечо, вроде бы, чуть отступила…
Прошло много, очень много времени, и вдруг снова послышались те самые странные звуки, которые прервали его нескончаемую пытку:
– Ну, как он?.. Так и не приходит в себя?..
– Нет… Но дышать стал, вроде бы, ровнее.
– Третьи сутки пошли… Может, все-таки позовем лекаря?..
– И что мы этому лекарю скажем?.. Что его ирбис порвал?..
И тут эти непонятные, но знакомые звуки вдруг обрели смысл! Он понял, что это – человеческая речь, что говорят о нем, он вспомнил, что это его зовут Бамбарак… Нет, зовут его Вотша, а Бамбарак – это прозвище, которое он сам себе придумал, когда пришлось скрываться от многоликих!
И тут же он ощутил свое больное, израненное тело, и внутри у него похолодело: он вспомнил, вспомнил почти все! И то, как они с Вагатом и старым Барыком шли по осыпи, оставшейся после лавины, через Гвардский перевал, и тащили за собой лошадь с поклажей! Как поутру к их ночлегу выехал княжич южных ирбисов Юсут, его старый смертельный враг. Как Юсут узнал его! И меч!! Тот самый меч, что когда-то давно, в прежней его, счастливой жизни вручила ему княжна Лада за победу в схватке с этим самым Юсутом. Он вспомнил, что держал этот меч в руке, когда Юсут, перекинувшись ирбисом, нападал на него, и что его прекрасный меч был совершенно бесполезен в этой его последней схватке!!
Но каким же образом он остался жив?!!
Вотша медленно поднял веки.
Он лежал на спине. Ложе под ним было очень низким и достаточно жестким. Над ним висел низкий темный потолок, хотя, может быть, потолок просто казался темным из-за царящего в помещении полумрака. Вотша повел глазами из стороны в сторону и увидел, что рядом с ним сидит крупный, черноволосый мужчина, а чуть в стороне, сгорбившись, стоит старик. Старика он узнал и, разлепив спекшиеся губы, попробовал произнести:
– Дядя Барык…
Сидевший рядом с его постелью мужчина мгновенно развернулся и склонился над ним. В лицо Вотши заглянули огромные темные глаза:
– Бамбарак! Ну, наконец, ты очнулся!!
Теперь Вотша узнал и этого мужчину – своего учителя, Вагата, кузнеца из айла Уругум.
– Вагат, – прошептал он, глядя в глаза кузнеца, – где я?..
– Мы в Улабе, у дядюшки Барыка… – Шепотом ответил кузнец. – Ранен ты и… побит, но должен поправиться…
Вагат замолчал, словно почувствовав, что у Вотши есть еще вопросы. И точно, собравшись с силами, он спросил:
– А… Юсут где?..
– Так ты что, не помнишь? – Удивился кузнец.
– Нет, – едва слышно выдавил Вотша.
Вагат посмотрел Вотше в глаза долгим взглядом, а затем тихо и очень серьезно проговорил:
– Убил ты ирбиса!.. Глаза Вотши широко распахнулись, а Вагат пояснил. – Кинжалом своим заколол, серебряным. Страшен кинжал твой оказался, и удар-то был всего один, а ирбис сразу сдох, да к тому же туша его исчезла, как будто огонь какой-то ее выжег!
Тут он остановился, как будто почувствовал, что Вотша его не понимает, и начал свой рассказ сначала:
– Ты помнишь, как многоликий нас разбудил?
Вотша моргнул, словно подтверждая, что этот момент он помнит.
– Юсут это был, княжич наш. Когда он тебя узнал и прогнал нас с Барыком, мы не ушли. Остановились за первым кустом и стали наблюдать, что дальше будет. Видели, как он тебе меч отдал, и как сам в ирбиса перекинулся. Вот тогда я и понял, что он тебя решил убить! Не знаю, чем уж ты ему так насолил, что он сам, собственными когтями и клыками решил это сделать!
Вагат замолчал, словно давая Вотше возможность объяснить непонятное, но почти сразу же сообразил, что у того нет сил для объяснений, и продолжил:
– Признаться, очень ты меня удивил тем, как оружием владеешь, никак я этого не ожидал, похоже, ты где-то очень хорошую школу прошел…
Вотша после этих слов чуть улыбнулся, а Вагат наоборот, вдруг посуровел:
– Только мастерство твое ни к чему было – меч-то против оборотня ничего не стоит. А когда ты упал, и он тебе на грудь лапу поставил, я уже и попрощался с тобой. Не знаю, почему он тебя сразу не разорвал, а стоял над тобой и что-то тебе говорил… И тут смотрю, ты как-то странно так дернулся, а ирбис вдруг голову к небу задрал, заревел, да прямо на тебя и повалился!! – Вагат покрутил головой, словно отгоняя страшное видение. – Я сначала решил, что он тебе в горло вцепился. Все, думая, конец моему ученику. А потом смотрю, ирбис вроде бы и не шевелится. Но из леса вышел только тогда, когда ты вдруг пошевелился и с себя тушу мертвую столкнул. Подбежал я к тебе, смотрю, ты в кулаке кинжал свой сжимаешь, от туши пытаешься отползти, а ирбис валяется на траве и в боку у него рана, да, знаешь, странная такая рана – огромная дыра, и по краям вроде, как бы обугленная! Я даже не сразу понял, что она, рана эта все больше становится, как будто тушу кошачью невидимый огонь сжигает! Так он и сгорел, без остатка, без золы, и даже трава под ним цела осталась!!
