Голос его был необычно холодный. Наруто даже затаил дыхание и чуть не отступил на шаг назад.
— Я ВИНОВАТ ПЕРЕД САСКЕ. ОЧЕНЬ ВИНОВАТ, НАРУТО!!! — Итачи поднял глаза, и у Наруто вся душа ушла в пятки.
В его глазах горел Мангеке Шаринган. Но Наруто сразу определил, что это был не простой Мангеке. На красной радужке растеклась черная шестиконечная звезда. А поверх нее был красный трехконечный сюрикен с изогнутыми в сторону концами.
— Это... — Узумаки отшатнулся.
— Да, — Итачи подтвердил все его опасения, — Вечный Мангеке Шаринган!
========== Глава 20 ==========
— Понятно... — пробормотал Наруто, медленно выдыхая облачко дыма.
Он не чувствовал ни злобы, ни разочарования в Итачи. Он отчасти понимал его и искренне сочувствовал.
— Это единственный способ отомстить Шисуи. Теперь даже самое мощное его гендзюцу на меня не подействует, — вздохнул Итачи.
Наруто стряхнул пепел с сигареты.
— Микото знает?
— Нет, думаю, нет... Я сделал это в тайне. Естественно, сам бы я не смог успешно пересадить глаза Саске себе. Мне пришлось выбрать лучших медиков Конохи. Я заставил их это сделать с помощью гендзюцу. Теперь они, скорее всего, об этом даже не помнят, — промолвил брюнет. Он моргнул. Вечный Мангеке Шаринган еще раз крутанулся в его глазницах, а потом исчез, вернув нормальный облик черным, как смоль, глазам.
Узумаки внимательно вглядывался в лицо Итачи, пытаясь понять, о чем он сейчас думает. Парень удивлялся сам себе. Своему спокойствию и сдержанности. Он столько лет гонялся за Саске, пытаясь вернуть его в Коноху и защитить от таких людей, как Орочимару, Тоби и Учиха Мадара. Наруто не мог смириться с тем выбором, который сделал Саске по уходу из деревни, а теперь смог смириться с его смертью.
Это был не тот Саске, которого Наруто знал с детства. Не тот Саске, которого Наруто пытался вернуть. И не тот Саске, который перенес его сюда, дав новую жизнь в этом удивительном мире.
"Все, что действовало в твоем родном мире, сейчас здесь неприменимо. Не пытайся вернуть тех друзей, которые никогда не становились твоими друзьями. Лучше защити тех, кого еще можешь спасти", — пронеслись в голове слова Кейтаро.
"Ты жалок! Меня держит печать Четвертого Хокаге, Хатаке Сакумо, а не твоего отца. Дурак, навеки распрощавшись со своим миром, ты все еще пытаешься жить в нем, сохранить воспоминания? Откажись от прошлой жизни, иначе никогда не сможешь жить настоящим!" — всплыл в памяти раздраженный голос Кьюби.
Саске, которого Наруто знал, остался в прошлой жизни. А этот Саске погиб, не оставив в душе Наруто такого глубокого шрама, как блондин ожидал. Он понимал, что для Итачи эта потеря куда более значима. А он что? У него есть Ино, Киба, Нии, Мизуки-сенсей и все остальные. Пусть в прошлой жизни у каждого из них была совершенно иная роль, теперь они были самым важным для блондина.
— Хм... Итачи... — произнес Наруто неожиданно для себя самого, — Что, если я скажу тебе, что смогу вернуть Саске?
"А ведь правда! Я смог попасть сюда, значит и Саске сможет... Если он всё еще жив..." — подумал блондин, вспоминая отчаяние в глазах Учихи, когда тот открыл пространственную воронку, засосавшую Наруто внутрь.
— Это невозможно, — возразил Итачи.
— Нет ничего невозможного, даттебайо! — воскликнул парень. И почему ему внезапно так приелась эта идея? Это же и правда почти невозможно. Ни сам Наруто, да и никто другой не знали, как открыть портал в другой мир. Но отчего-то в сердце парня, как и в его душе, появилась решимость и уверенность, — Рано или поздно я смогу это сделать. Обещаю!
"В Лесу Иллюзий Пророк и Кейтаро увидели во мне гостя из другого мира. Они знали, откуда я пришел. Может быть, они знают, как мне вернуться?" — подумал Наруто.
Парень бросил последний взгляд на могилу, после чего повернулся.
"Ты никогда туда не вернешься! Теперь ты — пленник этой реальности!" — вспомнил джинчурики давние слова Кьюби.
"Я и не собираюсь вовращаться! Теперь здесь мой дом! Мне только лишь надо открыть проход для Саске", — так сейчас ответил на этот вопрос Наруто.
— Итачи, я знаю, что у меня всё рано или поздно получится. Пусть это звучит неубедительно, но верь мне! Я верну Саске, — бросил он через плечо и испарился с Кладбища фиолетовой вспышкой.
