Зеленец выжрал сиропчик. Почистил клюв о прутья клетки, после чего взял слово и изрек нижеследующее:
— Ты говоришь, говоришь, и это все, что ты можешь.
— В жопе я видел твои реплики, — раздраженно бросил ему Турандот.
Габриель оторвался от ногтя и со злостью воззрился на гостя.
— Повтори-ка поотчетливей, что ты произнес, — предложил он.
— Что произнес? — переспросил Турандот. — Я произнес: в жопе я видел твои реплики.
— Хотелось бы мне знать, что ты имел в виду, произнося это?
— Я имел в виду, что мне не нравится, что тут поселилась эта девчонка.
— Мне плевать, нравится это тебе или нет. Понял?
— Прошу прощения. Квартиру я тебе сдавал без детей, а теперь ты поселил ребенка без моего позволения.
— Знаешь, где я видел твое позволение?
— Знаю. И еще знаю, что еще немного, и ты, позоря меня, начнешь выражаться, как твоя племянница.
— Да можно ли быть таким неинтеллигентным? Ты хотя бы знаешь, кусок ты мудака, что означает «неинтеллигентный»?
— Вот оно, — отметил Турандот, — начинается.
— Ты говоришь, говоришь, — обратился к нему Зеленец, — и это все, что ты можешь.
— Что начинается? — откровенно угрожающим тоном поинтересовался Габриель.
— А то, что ты начинаешь непозволительно выражаться.
— А вот он начинает выводить меня из себя, — сообщил Габриель Марселине.
— Не надо нервничать, — кротко попросила она.
— Я не желаю, чтобы эта маленькая дрянь жила в моем доме, — с патетической интонацией заявил Турандот.
— Да в гробу я тебя видел! — заорал Габриель. — В гробу! Понял?
Он шарахнул кулаком по столу, и тот, как обычно, подломился в том же самом месте. Клетка упала на ковер, одновременно с ней свершили падение бутыль с гранатовым сиропом, бутылка кирша, рюмки и стаканы, маникюрный набор; Зеленец неистово сетовал, сироп заливал кожаный футлярчик, Габриель испустил вопль отчаяния и ринулся спасать оскверненную любимую вещицу. Стул его грохнулся на пол. И тут отворилась дверь.
— Дадут мне, в задницу, спать или нет?
В дверях стояла Зази в пижаме. Она широко зевнула и с нескрываемой враждебностью уставилась на Зеленца.
— Да у вас тут прямо зоопарк, — сказала она.
— Ты говоришь, говоришь, — обратился к ней Зеленец, — и это все, что ты можешь делать.
Несколько эпатированная, она переключила внимание с птицы на Турандота и спросила у дяди:
— А это еще кто?
Габриель краем скатерти вытирал футлярчик.
— Хана, вконец испорчен, — пробормотал он.
— Я подарю тебе другой, — кротко промолвила Марселина.
— Очень мило с твоей стороны, — сказал Габриель, — но тогда я предпочел бы не свиной кожи.
— А какой? Из телячьего хрома?
Габриель поморщился.
— Шагреневый?
Та же гримаса.
— Из юфти?
Та же гримаса.
— А из крокодиловой?
— Чересчур дорого.
— Но зато шикарно и солидно.
— Ну, раз так, я сам схожу куплю его.
Улыбаясь во весь рот, Габриель повернулся к Зази.
— Видишь, тетя у тебя — воплощенная любезность.
— Ты так мне и не сказал, что это за хмырь.
— Домовладелец, — объяснил Габриель, — потрясающий домовладелец, друг людей и хозяин бистро внизу.
— «Подвальчика»?
— Именно, — подтвердил Турандот.
— А в вашем подвале танцуют?
— Избави Бог! — ответил Турандот.
— Фигово ему, — сказала Зази.
— Да ты не бойся за него, — утешил ее Габриель, — на прожитие он зарабатывает.
— А вот если б его кафешка была в Синжерминдипри, он башли лопатой бы греб, — сообщила Зази. — Это во всех газетах пишут.
— Неслыханное благородство так заботиться о моих делах. Я тронут, — надменно изрек Турандот.
— Да в жопе я видела благородство, — бросила Зази.
Турандот даже взвизгнул от восторга.
— Ну что, будешь продолжать отрицать? — обратился он к Габриелю. — Я собственными ушами слышал ее жопу.
— Я попросил бы тебя не произносить непристойностей, — сказал Габриель.
— Это не я, — возразил Турандот, — это она.
— Ябеда, — отметила Зази. — Надо ж быть таким гадом.
— Ну ладно, хватит, — сказал Габриель, — мне пора идти.
— Тоскливо, наверно, быть ночным сторожем, — поинтересовалась Зази.
— Работать вообще невесело, — ответил Габриель. — Ступай спать.
Турандот взял клетку и сказал:
— Мы еще продолжим наш разговор.
И с лукавой улыбкой добавил:
— И увидим его в жопе.
