Глава 4. Три скрещенных меча
— Ну, — спросил Атос, когда все уселись рядом перед шалашом. — А теперь выкладывай, кто ты такой?
— Д’Артаньян. Я вам уже сказал, — ответил Уно.
Три мушкетера засмеялись.
— Ты д’Артаньян? На смех курам бабушки Пурвинь, — прыснул Портос.
— На, посмотрись, — Уно достал из широкого поясного кармашка маленькое зеркальце. — Посмотрись-ка в него, да получше.
— Зачем? — Портос немного смутился, но внимательно посмотрел на себя в зеркало. — Глаза, нос, человек как человек, — он недоуменно пожал плечами. Остальные тоже ничего не понимали.
— В книге написано: «На нем был не форменный мундир, ношение которого, впрочем, не считалось обязательным в те времена, а светло-голубой, порядочно выцветший и потертый камзол, поверх которого красовалась роскошная перевязь, шитая золотом и сверкавшая, словно солнечные блики на воде в ясный полдень. Длинный плащ алого бархата изящно спадал с его плеч, только спереди позволяя увидеть ослепительную перевязь, на которой висела огромных размеров шпага».
Портос смущенно посмотрел на свои затертые джинсы и не очень чистую спортивную рубашку. Двое других молчали, ошеломленные.
— «Этот мушкетер, — продолжал Уно, — был прямой противоположностью тому, который обратился к нему, назвав его Арамисом. Это был молодой человек лет двадцати двух или двадцати трех с простодушным и несколько слащавым выражением лица, с черными глазами и румянцем на щеках, покрытых, словно персик осенью, бархатным пушком… Время от времени он пощипывал мочки ушей, чтобы сохранить их нежную окраску и прозрачность»… 34 страница.
Все посмотрели на Арамиса и засмеялись — лицо и уши его без всякого пощипывания залились ярким румянцем.
— А аристократичный Атос — в очках!
— Послушай, ты что, всю книгу наизусть знаешь? — с изумлением спросил Атос.
— Уважаемые синьоры, этой небольшой цитатой я всего-навсего хотел сказать, что вы такие же мушкетеры, как я — д’Артаньян.
— Ну знаешь, ты мне начинаешь нравиться, — засмеялся Атос. — Действительно, что за мушкетеры без д’Артаньяна. Я — за.
— Идет! — И Арамис тоже протянул руку.
— Я думаю… — Портос хотел чего-то добавить.
— Не стоит, в этом деле ты, увы, не так силен, — перебил его Атос. — Здесь решает не рост, а голова, понял?
— Но пусть он по крайней мере расскажет, откуда взялся, — не сдавался Портос.
— С луны, на ракете. Увидел, что товарищам мушкетерам не везет с дзюдо, и решил помочь.
— Это, кстати, было бы совсем неплохо, — вставил Атос.
— Только знаете что? На мою нервную систему скверно действуют такие слова, как мелюзга, сопляк, трепач и тому подобное. Стоит мне их услышать — и я за себя не отвечаю. Ясно? — Уно подошел к Атосу и посмотрел ему прямо в глаза.
— Ясно, — ответил Атос. — Но мы, действительно, не знаем твоего настоящего имени.
— Уно.
— Ничего себе имечко придумали тебе предки, — засмеялся Портос. — Спорим, что его даже в календаре нет.
— В нашем нет, а в кубинском есть.
— А при чем здесь Куба?
— У моего отца там живет друг, которого так зовут. Мой отец тоже сейчас на Кубе. Обещал привезти мне сомбреро и сахарный тростник.
— Врешь, — не поверил Портос.
— Запомни раз и навсегда, что я никогда не вру, — рассердился Уно. — Во всяком случае, без особой нужды, — добавил он.
— А что твой отец там делает? — остальных тоже разбирало любопытство.
— Он моряк. Капитан корабля. — Уно явно гордился. — А моя мама… — тут Уно вдруг замолчал.
— Что мама? — спросил Арамис.
— Ничего… это служебная тайна, — неохотно пробормотал Уно.
— Везет же некоторым, — завистливо протянул Портос. — Такой отец…
— Ну, — откашлялся Атос, — мы, прямо скажем, тоже не лыком шиты. Когда-то мушкетеры боролись со злом. Мы делаем то же.
— Только у нас, разумеется, другое оружие, — добавил Арамис.
— Наш девиз — не быть равнодушным нигде и никогда, — продолжал Атос. — И еще — глаза и уши всегда наготове. Все видеть и слышать.
