— Ну что, может, и нам тряхнуть стариной? — шутливо предложил Крылов.
Коржинский сделал испуганные глаза, и оба расхохотались. Приходилось и им в свое время плясать обязательные кадрили.
— Нет уж, шалишь, — сказал Коржинский. — Пойдем лучше поглядим концерт. Это более пристойно для нашего возраста.
Лавируя среди танцующих, они направились на звуки «Гаудеамуса».
Студенческий концерт им понравился. Хор дружно и молодо исполнил «Да здравствует разум, да скроется тьма»; вполне приличный дуэт с первого курса задушевно вывел «Не искушай меня без нужды»… Но более всего развеселил пародист.
— На местную тему! — бойко объявил тощий белесый юноша и взял гитару.
«Картофельный росток»? — узнал Крылов молодого человека, запомнившегося ему по стычке в театре. — Ну-ну, послушаем, сударь, вашу местную тему».
— Спи, младенец мой прекрасный, баюшки-баю! Зорко смотрит пристав частный в колыбель твою, — приятным баритоном запел белесый. — Вот железная дорога мчится за Урал… Кто знаком с ней хоть немного, тот не раз рыдал…
Публика прервала самоуку-артиста взрывом хохота и рукоплесканиями.
Местная тема удалась вполне. И про железную дорогу, которая все никак не могла достроиться, а там, где участки были пущены, происходили частые крушения, поезда сходили с рельс из-за технической безалаберности, и пассажиры, рискнувшие двигаться по чугунке, обязаны были перед поездкой страховать свои жизни в специальных компаниях.
И про то, как долго обмалчивали в Томске вопрос с электричеством и водопроводом до тех пор, пока отважились на эти «чюды техники».
Прогулявшись по трущобам
И вернувшись с фонарями,
«Больше света! Больше света!» —
Завопили купцы сами.
И про томский «филимон», «бесов ящик», «чертовщину» — телефон, по которому только сильным ором можно было докричаться до «абенента». И о том, что местные «туязы», едва дело доходило до денег, сразу же заболеют тифом… брюшным.
«Вот тебе и картофельный росток, — подумал с изумлением Крылов. — Сатирик растет…»
После пародиста вышел длинноволосый, томного вида студент и изобразил «паета Полициантова», у которого запросто дома «сидит муза, чешет пузо».
Душа тобой полна,
Мы любим тя зело,
Ах ты, Емеля, а!
О ты, Емеля, о!
Зрители зааплодировали. Полициантов понравился.
Крылов и Коржинский переглянулись, усмехнулись радостно: жив, жив бессменный «пает», символ молодого дурачества! Только в их студенческие годы анонимные стихи, приписываемые молвой Тредиаковскому, звучали несколько иначе:
И ты, богиня, о,
Я шел деревню чрез, —
Мужик несет вино
В жилище крыши без…
Татьянин день шумел, смеялся, танцевал. Святой студенческий праздник.
Давным-давно, 12 января 1755 года, в день памяти мученицы Татьяны, благодаря неусыпным хлопотам великого Ломоносова, императрица Елизавета Петровна позволила первый в России университет — Московский. И вот уже почти полтора столетия в этот день по всей России собираются бывшие и действительные студенты, чтобы вновь увидеть друг друга, спеть «Гаудеамус игитур». Святой студенческий праздник… В этот день историческая Татьяна у всех на устах. И на банкетах самый лучший тост поднимается за Незнакомку, и все понимают, что Незнакомка — это пресветлая Татьяна, университетская Мечта…
Уж как непривычен Татьянин день для Томска, но и сюда достиг он, и здесь разгорелся костерок, возле которого всяк волен погреть окоченевшую душу.
Коржинский растроганно сжал руку Крылову.
— Славно, — прошептал он. — Однако ж мало старых универсантов.
— Они там, внизу, — указал рукой на пол Крылов. — Хотите пойти?
— Хочу ли я? — укоризненно посмотрел на него Коржинский и порывисто поднялся.
Настоящая «Татьяна», конечно же, собиралась внизу, в биллиардной. К двум часам ночи длинное приземистое помещение было превращено в «мертвецкую». На столах, застеленных «саваном», пиво, свечи и чаши для приготовления жженки.
Друзья поспели ко второму тосту, пропустив лишь обязательный за Незнакомку.
— Светел и радостен день Татьяны, — возбужденно говорил неизвестный оратор, бывший «юс», юрист-универсант. — Великий день праздника науки, просвещения, культуры… Навстречу свету лились потоки мрака, душного и беспросветного. Но Татьянин день всегда оставался… Да здравствует свободная школа! Да здравствует просвещенный свободный народ!
