Пистимея вновь рухнула в обморок.
Марья Сидоровна достала из чемодана компьютер и, с часок пощелкав клавишами, заявила:
— Есть версия, Мишенька!
— Ну? — сказал Жуков.
— Директор Ряхин вместе со Скоробогатовой убивают ее мужа, чтобы Анна стала вдовой. Сын Ряхина это видит и бежит к леснику. Ряхин идет туда, убивает сына и лесника, возвращается в санаторий и застает свою жену с отопителем. Тогда он убивает Бурмака, а жену свою где-нибудь прячет, чтоб потом тоже убить.
Жуков закрыл глаза и пробормотал:
— Но ведь это — сумасшествие!
— Ага, — согласилась старуха, — точно. Есть еще версия.
Жуков махнул рукой.
— Анна Скоробогатова любит директора Ряхина, и поэтому убивает своего мужа. Ваня это видит и бежит к отцу. Ряхин идет разбираться с любовницей. Та квасит ему мозги. Ряхин обещает молчать, но сын его молчать не собирается. Скоробогатова узнает от Ряхина, где его сын. Идет к леснику. Убивает обоих. Возвращается в санаторий и по инерции кончает отопителя Бурмака. Ну, как?
— Еще версии есть? — сглотнув, поинтересовался Жуков.
— Да, есть, — ответила Марья Сидоровна. — Этот твой Ремешок работает в Москве в сфере бизнеса. А убитый Скоробогатов был председателем какого-то кооператива. И его отъезд сюда был очень похож на бегство.
— Вот как, — удивился Жуков, — но ведь Ремешок в ночь убийства был здесь.
— Точно.
— И лесника с Ваней он не мог убить. Не успел бы.
Марья Сидоровна кивнула.
— Черт возьми! — воскликнул Жуков и бросился вон из комнаты. Но в дверях нос к носу столкнулся с директором Ряхиным.
— Жинки нет моей! — испуганно пробормотал Ряхин. — И Бурмака нет! И Ваньки нет! Никого нет!
Через пять минут Жуков, ведомый директором, был на месте последнего преступления.
— Здесь Бурмак, — кивнул в сторону комнаты Жуков.
Директор вытер пот со лба.
— Куда ведет эта дверь? — спросил Жуков, показывая в угол, из которого тогда появился Ремешок.
— В кладовку, — пробормотал директор.
Жуков несколько раз выстрелил в замок. Дверь распахнулась. Ряхин включил свет. Его жена была привязана к стулу. Во рту у Марьи Васильевны был кляп.
Ряхин бросился к жене. Жуков — на поиски Ремешка. Но того нигде не было. Михаил Васильевич вернулся к себе. Он открыл дверь и увидел бабку Марью Сидоровну со связанными руками.
Старуха сидела на кровати и виновато смотрела на внука. Потом Жуков увидел ухмыляющегося Ремешка с бензопилой «Дружба» в руке. Другой рукой Ремешок держал за волосы Пистимею. Только помощь охотника мешала девушке рухнуть в обморок.
— Здрасьте! — сказал Ремешок.
— Да уж, — согласился Жуков, — привет!
— Тебе конец, — сказал Ремешок.
— Да и тебе тоже, — ответил Жуков, — когда Ряхина расскажет, кто убил Бурмака и спрятал ее в кладовке, директор тебя прикончит.
Ремешок задумался.
— Надо было ей сразу голову отрезать, — проговорил он.
— Сколько ты заплатил Бурмаку за первое убийство? — спросил Михаил Васильевич.
— Неважно.
Ремешок злобно заговорил:
— Даже это не смог нормально сделать. Если б не этот идиот Бурмак, было бы всего два трупа.
— Скоробогатов и сам отопитель? — спросил Жуков.
— Точно. А так еще ему пришлось свидетелей убирать. Идиот!
Ремешок нажал кнопочку. Заработала бензопила.
— Удобная вещица, — ухмыльнулся Ремешок, — кстати, а почему тебя заставили это убийство расследовать?
— Потому, что я частный сыщик! — ответил Жуков и полез в карман.
— Так у тебя, — побледнел Ремешок, — есть…
— Есть, — сказал Жуков и, вытащив кольт, расстрелял в Ремешка всю обойму.
При осмотре тела Геннадия Ремешка в кармане его штанов Жуковым был обнаружен новенький «Смит-и-Вессон».
— Его погубила экзотика, — констатировал Михаил Васильевич Жуков.
— Ты прав, Мишенька, — согласилась Марья Сидоровна Жукова.
Так закончился третий день отдыха в колымском санатории «Радость».
