Всего восемь человек плюс сам Михаил Васильевич Жуков, его бабка и Геннадий Ремешок. Трое последних убийцами быть не могли.
Жуков начал с отопителя Гриши. Парень мутно смотрел на сыщика и икал.
— Когда отопление починишь? — с ненавистью спросил у Бурмака Жуков.
— Так это… то… все ж, это… как это?
Жуков легонько толкнул Гришу в живот. Отопитель скорчился в углу.
— Ну? — зловеще сказал Жуков.
— Скоро починю, — заверил сыщика Гриша, но, увидя, как Михаил Васильевич на него смотрит, в панике добавил: — сегодня же и починю!
— Смотри у меня, — сказал Жуков.
Следующей Михаил Васильевич вызвал вдову Скоробогатову. Вдова плакала и рыдала.
— Где вы были этой ночью? — спросил Жуков.
Вдова вытерла слезы и, покраснев, прошептала: — У него!
— У кого? — спросил Жуков.
— У Кондраши же, директора.
Жуков хмыкнул: — А жена Ряхина где была?
— Так у него же!
— У кого?
— У Гришки этого, отопителя.
— Как это сложно все, Мишенька, — пожалел самого себя Жуков и спросил: — вы никуда не отлучались?
— Нет, — замотала головой вдова, — и Кондраша не ходил никуда.
Следующей Жуков вызвал жену директора Марью Васильевну Ряхину. Повариха вплыла в комнату и наступила Жукову на ногу.
— Извиняйте! — грудным голосом сказала Марья Васильевна.
Жуков махнул рукой.
К концу дня было выяснено следующее:
1. Анна Скоробогатова и директор Ряхин всю ночь были вместе.
2. Гриша Бурмак и Марья Васильевна Ряхина тоже всю ночь были вместе.
3. Повар Тушин еще вечером ушел в сторожку в гости к другу-леснику, где они всю ночь были вместе.
4. Ваня Ряхин и Пистимея Леонова всю ночь были вместе, но где — пока ясно не было, так как ранним утром они ушли из санатория и еще не вернулись.
5. Академик Поц всю ночь слушал «Голос Америки», но подтвердить это мог только сам «Голос Америки».
Убитый же вечером пошел на охоту вместе с Геной Ремешком. Об этом Жукову сообщила безутешная вдова Анна. Ремешок тоже подтвердил версию вдовы, но добавил, что Скоробогатов на встречу у опушки не пришел и, прождав его 45 минут, он, Ремешок, вернулся в санаторий и пошел в гости к Жукову.
Голова у Скоробогатова была отпилена бензопилой. Скорее всего, «Дружбой». Большинство постояльцев и персонала, а именно, Ряхин, Марья Васильевна Ряхина, Анна Скоробогатова и академик Поц, слышали что-то похожее на шум бензопилы. Притом, академик смог назвать точное время — 3 часа 17 минут, так как именно в эти минуты его приемник начал барахлить. Барахлил он около 5 минут. Таким образом, голову Скоробогатову отпиливали с 3:17 до 3:22. Не слышали бензопилы Гриша Бурмак, так как был пьян, Ремешок, так как тоже был пьян, и Жуковы, потому, как были пьяны. Слышали ли пилу Ваня Ряхин и Пистимея, оставалось загадкой, так как молодые люди до сих пор в санаторий не вернулись.
Выяснив все вышеописанное, Жуков пошел к себе похмеляться. В комнате его ждала Марья Сидоровна и директор Ряхин.
— Уповаю! — сказал Ряхин.
— Это дело! — откликнулся Михаил Васильевич, и директор удалился.
Выпив бутылочку самогонки, Жуков лег на батарею и сказал:
— Интересно, где голова?
Марья Сидоровна участливо глянула на внука и покачала седой шевелюрой.
— Не пил бы ты, Мишенька, — пробормотала старуха.
В этот момент в коридоре раздался истошный женский визг. А вслед за визгом в комнату вломилась обезумевшая девушка с русой косой.
— Ну? — спросил Жуков.
— Там… там… — сказав все, что хотела, девушка рухнула в обморок.
Жуков достал с полочки свой любимый кольт 45 калибра и вышел из комнаты. В коридоре напротив его двери у стены лежала чья-то голова. Голова с немым укором смотрела на Михаила Васильевича.
Жуков вернулся в комнату.
— Что там, Мишенька? — спросила старуха.
Жуков закурил.
— Ничего, — ответил сыщик, — очередной мираж.
После этих слов Михаил Васильевич Жуков лег на пол и закрыл глаза.
— Вы спите? — произнес над ним чей-то голос.
— С чего вы взяли? — удивился Жуков, — не имею такой привычки, — и открыл глаза. Перед ним сидела та самая упавшая в обморок девушка.
— Пистимея, — представилась она.
— Финоген Амударьялович, — сказал в ответ Жуков.
— Шутите! — покраснела Пистимея.
— Ближе к делу, — отрезал Жуков, и сам удивился своей смелости.
