Берасов засопел в ответ и, помолчав, спросил:
— Джек всю ночь… у тебя… пел и плясал? Не понял?
— Да ты же его вчера оставил у меня на даче! На всю ночь! Не заметил, что ли?
— Да не оставлял я у тебя вчера Джека! Он вместе со мной вчера в тамбуре электрички ехал в наморднике…
— А где он сейчас?
— Вон лежит на полу. Разлегся! Сводил я его утром рано в кусточки, он отметился, поел, теперь отдыхает, собачий сын!
— А ты спроси-ка у него: где он был сегодня ночью?
— У кого спросить? — В тоне Берасова юморок теперь отсутствовал.
— Да у Джека твоего, который умнее нас с тобой! У пса! Ты понял или нет?
— Слушай, Жорка, я таких шуток не люблю, ты меня знаешь, и не надо меня разыгрывать, — с обидой выговорил Берасов.
— А я тебя и не разыгрываю, я серьезно! Спроси у Джека: где он был сегодня ночью. Он тебе сам расскажет, как пел, плясал…
Но Берасов не дал договорить и опередил Пищурина:
— Послушай, Жорка, тебе надо срочно показаться врачу. И скорее дай телеграмму своим, чтобы они возвращались домой. Так и так: заболел, срочно приезжайте. Если хочешь, дам я со своего телефона? А то знаешь! Это не шутка, живешь один в лесу. Может и крокодил в шляпе привидеться…
— Иди ты к черту! — огрызнулся Пищурин и со словом «дурак» повесил трубку.
От платформы до дачи он шел раздумывая над странным ночным происшествием. Потом, успокоившись, решил: «Наверное, собака мне приснилась. Бывают же сны, которые ярче и эмоциональнее, чем реальные события жизни».
С такими мыслями он и вернулся в дом.
Каково же было его удивление, когда на кухонном столе, под кофейником, он нашел записку. На ней четким, красивым почерком было написано:
«Георгий Васильевич, очень благодарен вам за интересную игру, за возможность познания человеческого состояния скуки от одиночества.
С уважением пес Джек».
Пищурин в недоумении покрутил в руках записку, потом перечитал ее внимательно еще раз и задумался.
«Какое-то наваждение! Неужели это могла написать собака, пусть даже и самая умная? Что-то никак не укладывается в голове такое…»
Он прошел в комнату, взял лист бумаги, на котором Джек красивым почерком набросал текст любовного объяснения для его производственной повести, сличил почерк на записке и листке, сел на диван и стал размышлять над невероятным фактом методом дедукции.
«Итак!
Он видел в цирке танцующих слонов, играющих в хоккей медведей. Читал о поющей лошади и говорящих более трехсот слов попугаях. Знал о том, что сегодня ученые могут общаться с обезьянами на языке глухонемых, об удивительной сообразительности дельфинов, странных биоритмах животных и насекомых. Но о собаке с творческими способностями, которая писала прозу на уровне приличного писателя, извините, о таком чуде природы сообщений не было…
Откуда же мог взяться здесь такой необыкновенный пес?
Стоп… стоп! Кажется, теща говорила про умного пса профессора Мишина, который живет где-то тут рядом на даче. Да, его собака, как рассказывала с восторгом теща, „все-все понимает, только сказать не может“. Возможно, профессор уже научил пса говорить и писать? Пойду искать! Надо же докопаться до истины!»
Расспросив проходящего дачника, Пищурин нашел дачу профессора Мишина, но хозяина на ней не оказалось. На входной калитке висел здоровенный замок.
— Вам Мишиных? Так их нет. Они уехали к родственникам на Урал. Давно! Уж две недели как уехали! Меня попросили поприглядеть за ихним хозяйством, — сказала подошедшая женщина, видимо, соседка Мишиных по даче.
— А… а собака где у них?
— Собаку они с собой забрали. Они всегда с собакой ездют…
— Скажите, а вы не замечали: она умеет писать и разговаривать по-человечески?
— Кто? Разговаривать по-человечески? Писать? — Глаза соседки округлились, морщины лба напряглись в соображении.
— Да, да! Умеет собака профессора писать и по-человечески разговаривать, как вы, как я?! — чеканя слова, с раздражением повторил Пищурин свой вопрос.
Поняв суть вопроса, соседка всплеснула руками, да так и зашлась от смеха:
— Собака писать… а-ха-ха-ха! Разговаривать по-человечески… ой-ха-ха-ха! У-ху-ху-ху… Да кто это вам наплел такое?
— Да тут, один говорил… Наврал, конечно, а я и поверил, — обескураженный реакцией соседки на его вопрос выкручивался Пищурин.
