– Слушаю… – прошептала Валентина.
– Ты не спишь? – услышала она низкий мужской голос, хрипловатый и какой-то сухой, надсадный.
– Кто вы и что вам надо? – Она судорожно вцепилась в трубку, боясь, что та выпадет из ее непослушных рук. Но вместо ответа в трубке раздались короткие гудки: призрак положил трубку.
…– Пища богов, – сказал умиротворенный Логинов и отодвинул от себя тарелку. – А теперь рассказывай, что с тобой и почему у тебя такое грустное лицо?
Он вернулся поздно ночью, Наталия ждала его в кресле, пока не задремала. Полусонная, двигаясь по кухне, она разогрела ужин, отмечая про себя, что едва сдерживает раздражение по поводу этих ночных встреч. Так случалось, что, когда ей была необходима поддержка или совет, Логинова никогда не бывало дома, он решал совершенно другие проблемы да и вообще жил своей жизнью. А она лишь кормила его и продолжала играть роль «женушки». В конце концов ей все это опротивело. Но рвать с ним она все же не решалась, ведь были же минуты куда более приятные, чем это вечное ожидание в кресле перед телевизором и вздрагивание по поводу любого звука.
– Я недавно встретила в газете некролог. Оказывается, погиб министр культуры, Родионов Сергей Иванович. Ты что-нибудь знаешь об этом?
– Дело закрыли. – Логинов промокнул губы салфеткой и откинулся на спинку стула. – Его убили выстрелом в спину в тот момент, когда он приехал за своей племянницей в интернат. Выпускной вечер… Говорят, девчонка чуть не сошла с ума. Она считалась сиротой и всю жизнь провела в казенных стенах, а тут объявился дядя, да какой!
– А где же он был все это время? Девочка-то большая, раз ты сказал про выпускной.
– А он действительно ничего о ней не знал. Его сестра погибла со своим мужем много лет назад, и, куда делась новорожденная девочка, никому не было известно. Она чудом осталась жива, ее нашли в нескольких шагах от горящей машины. Но мне-то всю эту историю рассказал Сапрыкин, а ему, в свою очередь, воспитательница этой девицы. Поэтому подробностей я не знаю. Кроме того, этот Родионов увидел свою племянницу по телевизору, когда она выступала на каком-то городском празднике, пела или танцевала, не помню. А так как она оказалась как две капли воды похожа на свою мать, то Родионов и узнал ее. Вот такая романтическая и одновременно трагическая история.
– А дальше-то что?
– Ничего. Я же говорю: его убили выстрелом в спину.
– Это я уже слышала. Но вы искали убийцу? Вы что-нибудь нашли?
– Ничего. Извлекли пулю, но пистолета найти не удалось. Ни следов, ни свидетелей, ничего. Пытались откопать что-нибудь в министерстве: мало ли, взятки или еще что… Все чисто. Честный человек и, судя по всему, глубоко порядочный. Еще вопросы будут?
– Игорь, помнишь ту девушку, которая пела вчера в ресторане?
– Конечно. А что?
– А то, что это и есть Валентина Кострова – та самая племянница Родионова.
– Да? И она поет в таком месте?
– Поет. Зарабатывает себе на жизнь. На учебу денег нет, а квартира-то ей досталась от дяди большая, четырехкомнатная, за нее надо платить большие деньги, вот она и пошла в ресторан.
– А ты-то откуда все знаешь?
– Я познакомилась с ней. Не хотела тебе говорить, но не выдержала. Ей очень плохо. Она страшно одинока и находится на грани помешательства. Быть может, я преувеличиваю, но на нее больно смотреть. И я чувствую, что с ней может произойти какое-то несчастье. Я уже как-то говорила тебе, что мне трудно объяснить свои чувства, но поверь, она нуждается в поддержке.
– Что ты этим хочешь сказать? Ты догадываешься, кто убил Родионова?
– Пока нет. Пока – ты понимаешь меня?
– Послушай, ты бы нам очень помогла, если бы хотя бы намекнула, за что его убили. У нас сейчас столько всего нераскрытого, что я готов поверить хоть в черта, хоть в Бога. Я серьезно.
– Наконец-то я услышала это от тебя. Ведь ты же, Логинов, упрямый как осел. Конечно, если мне удастся что-нибудь узнать, я обязательно расскажу, но хочу предупредить тебя, что Валентина может позвонить сюда в любую минуту. Словом, она, скорее всего, переедет сюда и поживет здесь некоторое время. Я не могу ей не помочь. Это совершенно обездоленное и несчастное существо. У меня сердце разрывается, когда я думаю о ней.
