– Не беспокойся, – ответила незнакомка, – я поела в храме. Где я могу положить ребенка?
– У меня в доме две комнаты, одна в вашем распоряжении. В другой комнате я буду с детьми. Красивый у вас малыш, дай бог ему здоровья. Мальчик?
Как его зовут?
– Мальчик. У него еще нет имени.
– Как же, госпожа, у ребенка должно быть имя. Так нельзя.
– Можно, мне сказали, здесь высокая детская смертность. И я решила, что пока у него нет имени, смерть его не найдет.
– Вы, госпожа, благородного происхождения, наверное, знаете, что делаете. Очень красивый мальчик.
– А твои дети спят?
– Да. Не беспокойтесь. Соседка уложила.
Мани вдруг помрачнел. Соседка, уходя, бросила на него такой взгляд, что можно было не сомневаться – жена будет извещена в ближайшее время.
– Ты что опечалился, добрый человек? Ты не думай, я завтра уйду.
– Ну что вы, госпожа, живите, сколько вздумаете. Пока жены нет, комната свободна. А меня зовут Мани.
– Очень хорошо. А меня зовут Зина.
– Зина, какое красивое имя. Может быть, Зинат.
– Точно, Зинат.
– А я вас видел в прошлом году на празднике. Вы сидели в ложе раджи, вместе со знатными гостями. Кто вы ему?
– Дальняя родственница.
Мани побледнел, несмотря на смуглость кожи.
– О Боже, – воскликнул он, – что я наделал, привел в дом родственницу раджа. Он мне не простит того, что я посмел вас привести в эту лачугу. Но почему вы здесь, то есть в храме, одна? То есть с ребенком. Надо было дождаться раджи.
– Я хочу немного отдохнуть, если ты не возражаешь, – устало сказала Зинат.
– Да, конечно, госпожа, комната в вашем распоряжении. Да что там, весь дом принадлежит вам. Не буду вам мешать. Эх, пропала моя голова.
Продолжая причитать, Мани вышел из комнаты.
– Мани, – позвала Зинат, – на всякий случай – если вдруг у тебя появятся ненужные мысли, и ты решишь войти сюда, у меня есть кинжал.
И она показала клинок.
– Ну что вы, госпожа, – в ужасе воскликнул Мани, – как вы могли подумать? Да я теперь вовсе во дворе спать стану. А, если что понадобится, зовите меня без стеснения. Я ваш слуга.
Оставшись одна, Зинат легла рядом со своим ребенком и вскоре заснула. А Мани долго еще не мог успокоиться, сетовал на свою отзывчивость, он уже был не рад своему порыву. Привести в дом женщину благородного звания. Как бы не навлечь на свою голову беду. Она не отрицает свое родство с раджой, но что-то подсказывает ему, что здесь не все так просто. Он забылся тревожным сном лишь под утро. Поэтому и проснулся поздно, от шума во дворе, устроенного детьми. Мани вспомнил события вчерашней ночи и с тяжелым сердцем вышел из комнаты. За дверью, где спала гостья, было тихо. Мани вышел во двор и прикрикнул на детей. Два мальчика пяти и шести лет и девочка восьми лет.
– Тихо вы, устроили галдеж. У нас гости, ведите себя прилично.
– Да, мы знаем, – сказала дочь, – мы уже ее видели. Ты что, новую маму нам привел? Да еще с братиком.
Дети прыснули.
– Что ты болтаешь, – рассердился Мани, – кто тебе сказал?
– Сама догадалась. Мамы же нет давно. А без хозяйки в доме трудно.
– Хватит болтать. Покормить бы вас надо, небось, голодные.
– Да нет, мы не голодные. Нас тетя покормила.
– Какая тетя. Соседка, что ли.
– Да нет же, эта новая тетя. Которая в комнате. Мы пойдем на улице побегаем.
– Идите, только за околицу ни шагу. Неровен час, тигр утащит.
Дети убежали. А Мани стоял, провожая их взглядом, улыбаясь неизвестно чему. От недавней тяжести не осталось и следа. Ему стало легко и даже весело. Впрочем, это состояние длилось недолго. Он думал, что надо пойти и спросить у госпожи Зинат, не надо ли ей чего. Но скрип колес привлек его внимание, он повернул голову и увидел подъезжающую арбу, на которой рядом с возчиком сидели его жена, а из-за ее спины выглядывала теща. Первой мыслью Мани было спрятаться куда-нибудь, но он уже был замечен, и потому остался на месте.
– Ну, вот мы и дома, мама, слезай, – произнесла жена.
Возчик помог женщинам сойти с колесницы, щелкнул кнутом и поехал дальше.
– Ну, здравствуй муженек, показывай, – голосом, не предвещавшим ничего хорошего, произнесла жена, ее звали Аджана.
– Что тебе показать? – спросил Мани, оттягивая время.
