Полковник наклонил трубку над фитилем лампы и вдохнул опиумный дурман: вдоль железнодорожных путей медленно бежали объятые пламенем обугленные фигуры, едкий дым клубился над станционным зданием, огонь алчно пожирал теплушки… в небе над станцией величаво кружили стаи черных ангелов, — расправив могучие крылья, они плыли среди чада, почти сливаясь с ним и лишь изредка выныривая из его плотной завесы; временами густой жирный дым рассеивался, и тогда в прогалины между плотными, слегка подсвеченными облаками на бешеной скорости влетали обезумевшие от неожиданного жара бронзовки и неслись, злобно жужжа, как гигантские зеленые пули… вот одна из них с ревом тяжелого бомбардировщика вдруг свернула со своего пути, сделав резкий зигзаг, и устремилась прямо к его лицу… он едва успел увернуться, и бронзовка, лишь задев его мокрый лоб своим раскаленным надкрылком, пролетела дальше и вонзилась с треском в обшивку вагона… тут же следом вылетела другая, и на этот раз он не успел отпрянуть… стремительно начав атаку, бронзовка с диким воем понеслась вперед, словно бы ввинчиваясь в смрадный воздух и накручивая на свои растопыренные лапки черную вату вязкого пепла… он в ужасе следил за ее приближением, а она летела и все никак не могла достичь цели… летела напористо, уверенно, бескомпромиссно… и вот наконец ее сверкающее тельце, одетое в золотисто-зеленую броню, вырвалось из тягучих слоев душной гари и… вонзилось ему в плечо! Он повернул голову и увидел, как на запачканной гимнастерке расплывается алое пятно…
…Пятно ползло по оперативной карте и захватывало все новые и новые области. Взятые чехами в ходе мятежа города и селения, завоеванные Каппелем территории постепенно заливал красный цвет, белогвардейцы неуклонно отступали на восток. Уже осенью 1918-го чехи «вспотели» и их части стали уводиться с фронта, а в январе следующего года командующий чешскими легионами Ян Сыровой провозгласил участок железнодорожной магистрали от Новониколаевска до Иркутска зоной своих стратегических интересов. Десятиверстное пространство по обеим сторонам железной дороги перешло под контроль командования Чехословацкого корпуса. И хотя формально Сыровой подчинялся французскому генералу Жанену, которому была поручена эвакуация чехов, фактически легионеры творили на магистралях все, что хотели. Они отбирали у отступающей русской армии эшелоны, паровозы, воду и топливо, загромождали своими составами железнодорожные пути, отказывались пропускать войска. Силой оружия тормозили движение эшелонов с ранеными и больными, загоняя их в тупики, но проталкивали вперед свои составы, груженные награбленным в России имуществом. Их вагоны были наполнены мебелью, картинами, граммофонами, рулонами ткани, английским обмундированием, сапогами, досками, кирпичом, продовольствием, фуражом, лошадьми, породистыми собаками, бочками с ваксой и гудроном, ящиками с гвоздями, мешками с удобрениями… и не было этому конца… Дошло до того, что в Нижнеудинске чехи конфисковали два паровоза из эшелона Верховного правителя. Что мог сделать малочисленный конвой Колчака против их обнаглевших орд?
Узнав из телеграфных сообщений о случившемся, Каппель немедленно продиктовал послание генералу Сыровому:
«Только что мне стало известно, что согласно вашему распоряжению из эшелонов Верховного правителя изъято два паровоза, при этом арестовано несколько офицеров, отвечающих за продвижение составов на восток. Кроме того, до меня постоянно доходят сведения и о других ваших злоупотреблениях. По вашей вине и при вашем попустительстве русская армия потеряла уже более ста двадцати эшелонов с ранеными и больными солдатами и офицерами, а также женами, детьми и престарелыми родителями воинов, сражающихся ныне на горячих фронтах справедливой войны против большевистской заразы. Эшелоны, которым вы не даете зеленого света, оставляя их в тупиках без воды и пищи, при общем отступлении наших войск попадают в руки врага, и на них обрушивается кровавая месть взбесившегося быдла.
Требую от вас немедленного возврата Верховному правителю изъятых паровозов, освобождения арестованных вашими подчиненными лиц и пропуска на восток эшелона адмирала, равно как и иных эшелонов русской армии, задержанных ввиду ваших запретительных распоряжений.
