Пик голода пришелся на весну 1933 года. 25 февраля 1933 года Совнарком принял специальное постановление о выделении из государственных резервов продовольственной помощи Украине. Продовольствие выделялось из Неприкосновенного и Мобилизационного фондов. В целом в течение первых 6 месяцев 1933 года Политбюро по частям выделило до двух с половиной миллионов тонн продовольствия в те области, где наиболее остро ощущалась его нехватка. Таким образом, Советским правительством была оказана помощь голодающим. Кроме того, с начала 1933 года был резко снижен, а весной вообще прекращен экспорт зерна из страны.
Осознав масштабы происходящего в сельскохозяйственных регионах, Сталин начал действовать быстро и решительно. За деятельностью местных органов власти был установлен контроль. Было запрещено проводить несанкционированные заготовки продовольствия, то есть теперь никто не мог по своему произволу отобрать у колхозников продовольствие сверх установленного государством размера. Кроме того, колхозам было запрещено выдвигать встречные планы, а обязательная поставка зерна государству ограничивалась третью валового сбора урожая. Все оставшееся после обязательной сдачи государству зерно поступало в полное распоряжение колхозников.
Уже в начале 1933 года в зерновых районах СССР создаются чрезвычайные партийные органы — «политические отделы при МТС»[47]. Они должны были стать основным звеном в системе антикризисных мероприятий власти и сочетали в себе функции партийных, хозяйственных и карательных органов.
Политотделы были выведены из подчинения местных партийных органов и подчинялись непосредственно ЦК ВКП(б), а потому могли, защищая свои колхозы, действовать, не оглядываясь на региональную власть. В случае необходимости работники политотделов могли обращаться в высшие эшелоны власти, вплоть до ЦК. К марту — апрелю они приступили к работе. Всего в сельскую местность для работы в политотделах было послано более двадцати тысяч большевиков, которые должны были навести порядок и стать организаторами посевной кампании 1933 года.
Прибывшие в деревни политработники столкнулись с жестокой действительностью, вплоть до случаев людоедства. Будучи правоверными коммунистами, они нашли простое объяснение увиденному — вредительство пробравшихся в руководство колхозов врагов народа. Вскрытые массовые случаи произвола и беззакония по отношению к колхозникам со стороны местных чиновников только укрепили уверенность бойцов политотделов в своей правоте. Чтобы спасти ситуацию в стране, власти предстояло мобилизовать голодных крестьян на проведение качественной посевной кампании, за что политотделы и взялись. Действовали они без сантиментов. Простых крестьян буквально принуждали работать, начальников всех рангов карали за любую провинность. Всех, кто, по мнению политработников, не соответствовал должности, снимали с занимаемых постов без жалости. Так, за год в МТС было снято 36,8 % работников бухгалтерии, 33,5 % механиков, 30,6 % агрономов, 27,1 % бригадиров тракторных бригад… Своего места лишился каждый седьмой председатель колхоза. Многих не просто смещали, а арестовывали. Совместно с местной властью политработники взялись за укрепление трудовой дисциплины. Отныне строго контролировались выходы на работу, проверялось отработанное время и качество выполненных работ.
Были учтены ошибки прошлого года, когда председатели колхозов не несли серьезной ответственности за искажение отчетных данных о размере посадочных площадей и урожайности. 14 февраля было принято постановление Наркомюста, согласно которому обман в деле учета колхозной продукции, труда и урожая приравнивался к расхищению колхозного имущества, то есть попадал под действие драконовского «закона о трех колосках». Отныне заниматься приписками стало чревато. Однако было бы ошибочно представлять сотрудников политических отделов исключительно как карающую силу. Именно они чаще всего обращались в центральные органы власти с информацией о тяжелом положении крестьян, просили и выбивали помощь голодающим. То есть если местные чиновники, опасаясь неудовольствия начальства, скрывали голод и прочие провалы в своей работе, то политработники вскрывали всю подноготную, разоблачали ошибки и преступные действия местной власти, устраняли перегибы. Пользуясь своим положением, политотделы часто шли на конфликт с местным руководством, отстаивая «свои» колхозы, требуя снижения планов хлебозаготовок, если они были нереальными. Теперь никакой уполномоченный по хлебозаготовкам не мог отобрать у колхозников их зерно, как это случалось в 1932 году. Естественно, действия политотделов МТС вызвали протест у украинских коммунистов. Уже упомянутый Косиор обрушился на них с резкой критикой. По его словам, политотделы заботились только о том, чтобы «их» колхозы не обидели, и забывали о государственных интересах.
