, — пишет политолог…
Однако власть, не стесняясь в средствах, продолжала свое дело. Для примера — только одно из массы постановлений по этому поводу: в июле 1930 года президиум Сталинского окрисполкома принял решение «привлекать к уголовной ответственности руководителей организаций, формально относящихся к украинизации, не нашедших способов украинизировать подчиненных, нарушающих действующее законодательство в деле украинизации», при этом прокуратуре поручалось проводить показательные суды над «преступниками». В 1932 году в Мариуполе, одном из самых интернациональных городов Донбасса, не осталось ни одного русского класса в школах.
Русскоязычное образование было фактически разгромлено и запрещено. На 1 декабря 1932 года из 2239 школ Донбасса 1760 (78,6 %) были украинскими, а еще 207 (9,3 %) — украинско-русскими. К 1933 году в Донбассе были закрыты все русские педагогические техникумы — русскоязычных учителей негде было готовить[36].
В 1926–1927 годах развернулась работа по созданию правил украинского правописания, в которой принимали участие как советские украинисты, так и специалисты из польской Западной Украины. На Всеукраинской конференции, проходившей в 1927 году в украинской столице, которой в то время был Харьков, были предложены новые нормы языка, утвержденные в сентябре 1928 года Николаем Скрыпником. Так возникло правописание, вошедшее в историю под названием «харковский правопис». Отныне все типографии УССР обязаны были использовать только этот вариант правописания, максимально приближенный к галицкому диалекту. Однако уже в 1933 году лингвистам пришлось срочно перерабатывать правила, так как нормы 1927–1929 годов оказались слишком чужеродными для жителей УССР. Стремясь максимально отдалить украинский язык от русского, скрыпниковские лингвисты явно перестарались, и сконструированный ими литературный язык оказался слишком далеким от реального разговорного языка.
При этом нельзя сказать, что это была попытка ввести повсеместно галицкий диалект в качестве литературного языка. Украинский публицист и политик и, к слову сказать, тоже бывший эсер-боротьбист Андрей Хвыля, критиковавший деятельность Скрыпника, писал: «…общие в украинском языке с русским языком термины ликвидировали, выдумывая искусственные, так называемые украинские самобытные слова, не имевшие и не имеющие никакого распространения среди широких многомиллионных рабочих и колхозных масс. В результате получился «язык» в значительной степени искусственный, оторванный от реально существующих разговорных форм. По-литературному не говорят ни на западе, ни в центре, ни на востоке Украины. Ивана Франко, писавшего на галицком диалекте, на такой украинский нужно переводить». В 1937 году Политбюро ЦК КП(б)У утвердило постановление, согласно которому снова следовало исправить правила. В частности, было решено убрать многочисленные польские и другие иностранные слова, если у них были хорошо знакомые украинскому народу аналоги.
Не знаю, случайно или нет, но пик украинизации УССР пришелся на 1932 и 1933 годы и совпал с голодом, который сегодня называют голодомором и геноцидом украинской нации. Только после очищения 37-го года, отправившего в небытие наиболее одиозных большевиков, русскоязычное население УССР вздохнуло несколько свободнее. Хотя официально курс на украинизацию так и не был свернут, но гайки больше не закручивали. В 1938 году русский язык был введен как обязательный в школах. Это было связано с тем, что окончательно пришедший к власти в Советском Союзе прагматик Сталин отказался от идеи мировой революции. Теперь вместо разжигания мирового пожара, в который в качестве топлива можно было бросить ресурсы захваченной России, коммунисты начали восстанавливать доставшуюся им страну. В рамках этого процесса было покончено с определенной независимостью союзных республик, местные элиты были встроены в жесткую вертикаль власти, а несогласные лишились постов, а то и свободы.
Чтобы понять, что же произошло в 1932–1933 годах, нужно вернуться на несколько десятилетий назад, так как именно там кроются причины всех последующих событий. Большую часть населения Российской империи и соответственно раннего СССР составляли малоземельные крестьяне. Химических удобрений в то время не было, тракторов и автомобилей также. Поэтому на принадлежащих крестьянам земельных участках не удавалось получать высокие урожаи. После выплаты податей в крестьянских хозяйствах практически не было продуктов для рынка. То есть большая часть жителей страны вела, по сути, натуральное хозяйство, и многомиллионное крестьянство кормило лишь себя, а основную часть сельхозпродукции на рынок давали сравнительно немногочисленные крупные поместья. Такая ситуация приводила к тому, что население страны оставалось бедным и не могло позволить себе покупку промышленных товаров, что, в свою очередь, приводило к замедлению роста промышленности. Кроме того, даже малоземельные крестьяне не спешили бросать хозяйство и идти в города, чтобы там стать рабочими. В результате по росту экономики Россия стала отставать от стран Запада. Для успешного развития страны было необходимо повысить товарность сельского хозяйства, то есть той части выращенных продуктов, которые производитель мог продать после того, как полностью обеспечил свою семью. Попыткой исправить ситуацию были реформы Столыпина, однако они не оправдали возложенных на них надежд.
