— Я очень мало успела сделать сегодня, — сказала она, как бы извиняясь. — Кроме того, пришлось принимать посетителей.
— Не смею сомневаться, — заметил он сухо. — Ну да это неважно! А в целом как дела? Надеюсь, Дай не доставлял больше неприятностей?
— Все нормально. — Амалия едва ли вспоминала о Патрике Дае после той стычки в лоджии. Другие, более важные события занимали ее теперь.
— Я рад.
Они прошли еще какое-то расстояние.
— Жюльен?
Он повернулся, и мягкая улыбка осветила его лицо.
Мысли, которые мучили Амалию все это время, перепутались в голове. Она не знала, как привести их в порядок, не причинив мужу боль, поэтому решила пока их не касаться.
— Недавно от месье Морнея приезжал грум, — ухватилась она за первую попавшуюся безобидную тему. — Нас приглашают на бал котильона, который они устраивают через две недели.
— Не вижу причин отказываться, — сказал Жюльен. — Они приезжали к нам на суаре, и было бы, по-моему, верхом неучтивости отказать им в праве развлечь нас. Кроме того, нам нужны развлечения, чтобы скрасить однообразие будней.
— Если ты согласен, я напишу месье Морнею, что мы принимаем приглашение, — сказала она и без всякого перехода продолжила: — На плантации есть случаи заболевания лихорадкой. Я начала лечить больных хиной.
Жюльен окинул ее пристальным взглядом.
— Будь очень осторожной! Тебе нельзя болеть, особенно сейчас, когда…
Он оборвал фразу на половине, словно хотел скрыть истинный ее смысл.
— Когда что? — переспросила Амалия, пристально глядя на Жюльена.
Он многозначительно улыбнулся, но глаз не отвел.
— Такое с девушками происходит после свадьбы, cherie.
— О-о! — Она, кажется, поняла. Жюльен беспокоится о ее здоровье, думая, что она ждет ребенка.
— В последнее время ты выглядишь особенно хорошо, сияешь, как солнышко. Полагаю, тебе есть чем порадовать нас?
Амалия уже думала об этом. Прошло достаточное время, и все же абсолютной уверенности не было. Ей показалось, что месячные задерживаются, но она не следила за сроками. Возникала проблема, о последствиях которой она пока не задумывалась.
— Я не думаю, — ответила она тихо.
— Очень жаль. — В голосе Жюльена звучала плохо скрываемая досада.
«Почему это для него так важно? — подумала Амалия удивленно. — Может, надоело уступать свою комнату Роберту или устал быть рогоносцем?» Времени для расспросов не оставалось, потому что они стояли уже у двери в дом. Наклонив голову в изысканном полупоклоне, Жюльен попрощался, сказав, что хочет перед ужином принять ванну и переодеться.
Ужин прошел тихо и на удивление быстро. Жюльен, сославшись на дела в городе, собрался в Сан-Мартинвиль. Амалия устроилась в постели с книгой в руках и читала до тех пор, пока не убедилась, что муж уехал. Потом встала, взяла моток ленты и, сцепив ею ручки раздвижных дверей, стала ждать, не попытаются ли открыть двери со стороны спальни Жюльена. Однако сон оказался сильнее любопытства и быстро сморил ее. Когда Амалия проснулась, сияло утреннее солнце.
Она вошла в столовую и обомлела: за столом сидел Роберт. Откинувшись на спинку стула, одна нога в сапоге вытянута вперед, он преспокойно попивал кофе. Заметив Амалию, Роберт поднялся, чтобы приветствовать ее и помочь занять место. Возникла неловкая пауза. Обычное самообладание покинуло Амалию, она не могла заставить себя улыбнуться или пройти к столу. Вместо этого она стояла, устремив взгляд на Роберта, и с лица ее медленно сходили все краски, кроме одной — серой. Мами оторвалась от писем, которые она читала, и выразительно взглянула на невестку; Хлоя, тихо разговаривавшая с Джорджем, подняла глаза на Амалию и нахмурилась; Джордж сглотнул слюну, и в его светло-серых глазах застыла настороженность.
— Доброе утро, ma cherie! — сказала Мами, и от этих ее обычных слов повеяло покоем. — Удивительная вещь, но в Новый Орлеан прибыли саженцы из Китая, и я могу первой отобрать нужные виды. — Она потрясла письмом. — Это сообщение от агента судоходной компании, его доставил сегодня утром специальный курьер. Джордж! — обратилась она к англичанину. — Вам придется поехать и на месте заняться всем этим.
