День для прогулки выдался удачный: бриз приятно освежал кожу, аквамариновые волны весело плескались у ног. Повозка катила по мокрому песку, оставшемуся после отлива. Мами сидела прямо, словно натянутая струна, и зонтик раскачивался у нее над головой, Айза свешивался через край, стараясь все разглядеть и ничего не упустить, Тиге восседал на кучерском месте, двое всадников составляли эскорт экипажу знатной дамы. Картина рисовалась величественная. Навстречу им попались четверо всадников, которых Амалия видела в день приезда с палубы парохода. Они кивнули, вежливо улыбаясь молодым людям, которые, в свою очередь, приветственно помахали им руками, но один из всадников не удержался, чтобы не оглянуться на скандальное семейство.
Тень дубравы манила прохладой, раскинувшаяся зеленым ковром трава приглашала расположиться на отдых. Амалии начал надоедать песок, который прилипал к туфлям, набирался в одежду, проникал в дом. Тиге достал пакет с бутербродами и кувшин холодного домашнего пива, а сам отправился к лошадям, которых следовало остудить, прежде чем пустить пастись. Айза раскинулся на траве и, облизнув грифель карандаша, приготовился что-то рисовать. Роберт помог Мами выйти из экипажа и проводил к креслу, которое предусмотрительный Тиге поставил в тени развесистого дуба, потом вернулся к экипажу, чтобы помочь Амалии достать корзину с едой.
Рука Роберта слегка коснулась ее руки, когда она держала корзину. Амалии следовало отпустить корзину, передав ему, но она не смогла, пальцы вцепились в ручку так, словно их свело судорогой. Она ощущала запах свеженакрахмаленного столового белья и теплый аромат мужского тела. Его сюртук был распахнут. По настоянию Мами он перестал носить галстуки, предпочитая надевать рубашки с воротом апаш. Амалия видела, как из распахнувшегося ворота виднеются завитки курчавившихся на груди волос. Желание протянуть руку и провести пальцами по этим волосам, забраться под его рубашку и опуститься до самого пояса было настолько сильным, что закружилась голова.
— Позвольте мне, — пробормотал он, забирая корзину.
— Благодарю вас, — ответила она почти беззвучно.
Амалия быстро отдернула руку, чтобы уйти. Неожиданно ее затуманенный взор встретился с внимательным взглядом Мами. Старая леди с нарастающим беспокойством наблюдала за ними.
Когда все необходимое для пикника было расставлено и каждый, выбрав желанное блюдо, мог насладиться едой, воцарилась тишина. Айза обсасывал куриную ножку, держа ее в одной руке, а другой что-то рисовал. Роберт, сидя на углу импровизированного стола, вытянул одну ногу вдоль разостланной на траве скатерти и, облокотившись на другую, согнутую в колене, задумчиво жевал бутерброд с ветчиной. Амалия, сидевшая под прямым углом к нему, вяло ковыряла картофельный салат, а сидевшая напротив них Мами ела с изысканной тщательностью холодные креветки и наблюдала за ними из-под опущенных ресниц.
— Моя дорогая, — обратилась старая леди к невестке, — похоже, ты скоро сваришься в этом черном платье. Мне кажется, ты должна начать купаться, как Роберт. Ты говорила мне как-то, что собираешься сшить купальный костюм. Где же он?
— Я так и не выбрала времени, — ответила Амалия.
— Думаю, сейчас с этим проблем нет.
Купальные костюмы, пользовавшиеся успехом у здешних дам, шились из бумазеи красного, зеленого или голубого цвета. Неподалеку в деревне жила женщина, которая зарабатывала шитьем таких костюмов из материала заказчика. Фасон соответствовал новому стилю в одежде, вводимому в моду известной госпожой Амалией Блумер, авторитет которой в этом вопросе становился все более непререкаемым. Костюм состоял из четырех элементов: просторных панталон, юбки, которая надевалась поверх панталон и была несколько короче, плотно облегающей блузки с круглым вырезом и рукавами до локтя и шапочки.
— Я не уверена, что смогу найти черную ткань, — сказала Амалия, стараясь скрыть охвативший ее соблазн. — Кроме того, купание в море вряд ли можно назвать достойным занятием для вдовы.
— Если ты будешь купаться вдали от чужих глаз около виллы, я не возражаю, — сказала Мами милостиво.
