Тишина. Эсперанса не решалась оторвать глаза от монитора.
— Ну, если у него, конечно, рыльце не в пушку.
— Не имеет значения! — отрезал Джейк.
— Вдруг он…
— Да, он вдруг. Пока, Майрон.
В трубке послышались короткие гудки, и Болитар в замешательстве на нее посмотрел.
— Ерунда какая-то!
— Угу. — Эсперанса по-прежнему изучала монитор. — Тебя ждут сообщения. Целая куча.
— Уина сегодня видела?
Компаньонка покачала головой.
— Павел Менанси умер, — объявил спортивный агент. — Вернее, его убили вчера ночью.
— Тренер, который приставал к Валери Симпсон?
Угу.
— Боже, у меня сердце кровью обливается. Заснуть, наверное, не смогу, — съязвила девушка, наконец отлепившись от компьютера. — Знаешь, что он фигурировал в списке гостей, который ты мне дал?
— Да, а другие интересные имена есть?
— Только одно, — спрятала улыбку Эсперанса.
— Какое?
— Подсказка первая: этот человек похож на соскучившегося по хозяину щенка.
Болитар покачал головой.
— Подсказка вторая: он связан с «Найк» и роликом Дуэйна.
По спине Майрона побежал холодок.
— Нед Тануэлл?
— Ответ верен. — В окружении Болитара попадались сплошные ведущие игровых телешоу. — В списке наш друг значится как Э. Тануэлл, потому что его настоящее имя — Эдвард. Я тут навела кое-какие справки… Угадай, кто первым привел Валери Симпсон в «Найк»?
— Нед Тануэлл.
— А в кого полетели помидоры, когда ее карьера пошла под откос?
— В Неда Тануэлла.
— Bay, да ты, кажется, ясновидящий… — сухо отметила Эсперанса и снова застучала по клавишам.
Терпеливо прождав несколько секунд, Майрон спросил:
— Что-нибудь еще?
— Лишь одна неподтвержденная фактами сплетня.
— Какая?
— В подобной ситуации — самая обычная, — отозвалась девушка, все внимание которой было приковано к монитору. — Нед Тануэлл и Валери Симпсон якобы были не просто друзьями.
— Позвони Неду! — тотчас распорядился Майрон. — Скажи: мне нужно…
— Встреча уже назначена. Тануэлл будет здесь в семь вечера.
В настоящее время доктор Аманда Уэст являлась старшим патологоанатомом медицинского центра Святого Джозефа в Дойлстауне, недалеко от Филадельфии. Когда Болитар въехал на стоянку медцентра, по радио крутили хит группы «Дуби бразерс» под названием «Китайский лес». Майрон тут же подхватил припев, по сути состоящий из одной строчки: «Йес, йес, китайский лес». Освоив текст, после второго куплета он запел увереннее и уже в который раз задумался, при чем тут китайский лес.
Когда охранник выдал парковочный талон, ожил «машинный» телефон.
— Джессика надежно спрятана, — отрапортовал Уин.
— Спасибо.
— Ладно, встретимся на завтрашнем матче.
Пим-пим-пим! Разговор получился коротковат даже для Уина.
Войдя в здание медицинского центра, Майрон спросил администратора, где морг. Девушка взглянула на него как на полоумного.
— В подвале, естественно.
— Да, да, конечно, как в сериале «Доктор Куинси».
Пришлось спуститься на этаж ниже. Вокруг ни души. Отыскав дверь с надписью «Морг», Болитар при помощи дедуктивного метода вычислил, что это и есть искомое помещение. Майрон — мистер Дальновидность и Проницательность! Похвалив себя, он легонько постучал.
— Войдите! — ответил приветливый женский голос.
Комнатка крошечная, а запах, наверное, как в сериале «Клиника». В интерьере явно господствовал металл. Два металлических, глядящих друг на друга стола занимали половину пространства. Металлические стулья. Металлические полки. Повсюду поддоны, лотки и контейнеры из нержавейки. В них ни капли крови, ни единого органа, все так и сверкало чистотой. На своем веку Майрон не единожды сталкивался с насилием, но при виде крови до сих пор испытывал легкую тошноту, особенно когда опасность уже исчезала. Несмотря на все заверения, применять и демонстрировать силу он не любил. Драться, даже убивать умел, но никакого удовольствия при этом не испытывал. Да, насилие и кровопролитие приближали современного мужчину к его истинной сущности, к природному естеству, к идеям Локка, если угодно. Да, насилие — элементарная проверка на мужественность, испытание физической мощи и генетически заложенной сноровки. И все-таки явление отталкивающее. Не зря ведь — хотя бы по теории — мужчины шли дорогой прогресса и эволюции. В конечном итоге насилие действительно означает острые ощущения и адреналин, но примерно то же самое испытываешь, совершая затяжные прыжки с парашютом.
