Удар по Украине. Вермахт против Красной Армии - страница 54

Так же неудачно закончился и армейский контрудар 4-го механизированного корпуса в полосе обороны 6-й армии. Советские войска несли потери, отступая на восток. Оборона на поспешно занятых, неподготовленных промежуточных рубежах отдельных частей и соединений была эпизодической. Армейские резервы были введены в бой, фронтовые резервы – неудержимо таяли. Несмотря на это, Г.К. Жуков с удивительным упрямством требовал разгромить вклинившегося противника контрударами с целью переноса боевых действий на территорию врага.

Под давлением начальника Генерального штаба, несмотря на неудачный исход первых армейских оборонительных операций, командующий войсками Юго-Западного фронта генерал-полковник М.П. Кирпонос решил нанести контрудар по противнику силами четырех механизированных корпусов в районе Броды – Дубно – Владимир-Волынский и доложил это решение Г.К. Жукову.

Выслушав решение командующего Юго-Западным фронтом, Георгий Константинович не стал возражать. «Решение было разумным, и я согласился с командованием фронта, предложив, однако, проверить обеспечение взаимодействия между корпусами и авиацией фронта», – пишет он в своих мемуарах.

Уместно задать вопрос: о каком взаимодействии могла идти речь? Положение противника точно не известно, зато в воздухе безраздельно господствует его авиация. Механизированные корпуса разбросаны на широком фронте и находятся в движении подивизионно, и когда они выйдут на рубеж контратаки, неизвестно. Комендантская служба отсутствует. Рубежи контратак не разведаны и не обозначены на местности. Рубежи ближайших и последующих задач, время выхода на эти рубежи корпусам не указаны. Взаимосвязь между корпусами отсутствует. Не нужно быть начальником Генерального штаба, чтобы понимать, что проведение контрудара в таких условиях заранее обречено на неудачу. Несмотря на это, контрудар механизированных корпусов Юго-Западного фронта все же состоялся.

Для ликвидации угрозы глубокого прорыва обороны войск Юго-Западного фронта и уничтожения главных сил 1-й танковой группы противника в районе Дубно командующий войсками Юго-Западного фронта принял решение 25 июня силами 22-го, 9-го и 19-го механизированных корпусов нанести контрудар с севера, а силами 8-го и 15-го механизированных корпусов – с юга. Контрудар был организован поспешно, отсутствовали единое руководство участвовавшими в нем соединениями и надежная противовоздушная оборона. Механизированные корпуса вступали в сражение после изнурительных 200—400-километровых маршей, в ходе которых они несли значительные потери от ударов вражеской авиации и вследствие технических поломок материальной части.

Неудивительно, что фронтовой контрудар в районе Дубно вылился во встречные сражения пяти советских механизированных корпусов против главных сил 3-го и 48-го моторизованных, 55-го и 29-го армейских корпусов 1-й танковой группы противника, которые продолжались с 26 по 29 июня 1941 года.

Генерал К.К. Рокоссовский, который в то время командовал 9-м механизированным корпусом, позже в своей книге «Солдатский долг» писал:

«26 июня по приказу командарма Потапова (командующий 5-й армией. – Авт.) корпус нанес контрудар в направлении Дубно. В этом же направлении начали наступать левее нас 19-й, а правее 22-й механизированные корпуса. Никому не было поручено объединить действия трех корпусов. Они вводились в бой разрозненно и с ходу, без учета состояния войск, уже двое суток дравшихся с сильным врагом, без учета их удаленности от района вероятной встречи с противником.

Время было горячее, трудности исключительные, неожиданности возникали везде. Но посмотрим распоряжение фронта, относящееся к тому периоду: “Нанести мощный контрудар во фланг прорвавшейся группе противника, уничтожить ее и восстановить положение”. Согласовывалось ли оно с обстановкой на участке, о котором идет речь, не говоря уж о положении, сложившемся к 26 июня на житомирском, владимир-волынском и ровенском направлениях, где немецкие войска наносили свой главный удар? Нет, не согласовывались. У меня создалось впечатление, что командующий фронтом и его штаб в данном случае просто повторили директиву Генштаба, который конкретной обстановки мог и не знать. Мне думается, что в этом случае правильнее было бы взять на себя ответственность и поставить войскам задачу, исходя из положения, сложившегося к моменту получения директивы Генерального штаба»