Ожидание было недолгим. Как и раньше, атака моджоев была сокрушительной, попытки тарбинов противостоять ей были сломлены. Самки еще до того, как самцы успели покинуть их, устремились под прикрытие близстоящих деревьев. Пайер своими мишенями выбрал тарбинов, потом, немного поколебавшись, присоединил к ним еще и одного из оседлавших их моджоев. Цепляясь за ветки деревьев, моджои стали покидать свои жертвы, а Пайер, подняв руки, сделал сразу три выстрела из ручных лазеров.
Подбитые птицы, увлекая за собой листья, упали в кусты. Пайер быстро подскочил к ним и, схватив свою добычу, поспешно убрался с дороги, поскольку приближалось основное стадо. Держась невдалеке от него, он пробежал с бололинами несколько сот метров в глубь леса. Потом, повернувшись на пятке правой ноги, он поднял левую и выстрелил из бронепробивающего лазера.
Деревья озарились отраженным светом, а подбитое животное рухнуло на землю. В воздух взвился осиротевший тарбин, но, не преодолев и десяти метров, он тоже был повергнут лазерным лучом Пайера. Подхватив своего последнего тарбина, Пайер доставил свою добычу к кустам, где лежали морозильники, куда он и запихнул тушки птиц. Потом он присел на корточки, так чтобы видеть мертвого бололина, прижался спиной к большому дереву и стал ждать.
Прошел час, прежде чем умолкли звуки, доносившиеся с площадки между городом и лесом, где люди заканчивали уборку убитых четвероногих. В течение всего этого времени Пайер также слышал, как кто-то шарил в кустах кромки леса, время от времени посвистывая, очевидно разыскивая подстреленного им моджои. Но и этот человек, и другие, слишком хорошо знали, чем чреваты прогулки в ночном лесу, и никто из них не появился вблизи от того места, где сидел Пайер.
Наконец все они ушли, и Пайер мог спокойно заняться перетаскиванием туши бололина куда-нибудь поближе к кораблю. С работающими сервомоторами вес животного не представлял для него неразрешимой проблемы, но только с четвертой попытки он сумел взять животное так, чтобы не терять равновесия. Найти достаточно широкую для прохода тропу среди деревьев и кустарника было проблемой номер два, и он не раз чертыхался, недоумевая, как это зверюги справлялись с этим сами.
Но наконец он осилил и это. Сбросив тушу возле замаскированного лазерного передатчика и включив последний, он надел наушники.
– Пайер вызывает «Каплю Росы», – проговорил он. – Эй, кто-нибудь, отзовитесь.
– Лейтенант Коллинз, – тотчас услышал он ответ. – Я думаю, что губернатор Телек и ее люди все еще находятся в комнате отдыха, сейчас я соединю вас.
– Прекрасно, – сказал Пайер. Через секунду из аппарата послышался голос Телек. – Все в порядке, Альмо? – спросила она.
– Пока да. Слушайте, я тут раздобыл для вас тушу бололина, а два морозильника набиты тарбинами и моджои. Мне их разморозить для вас или вы подождете, пока я доставлю их на борт?
– Ты раздобыл тарбинку? Замечательно! Оплодотворенную или нет?
– И одну и другую, иначе откуда у меня появился бы невостребованный бололин?
– Угу, поняла. Так, насколько я понимаю, мне сначала нужно разобраться с бололином, пока до него не добрались любители падали. Ты можешь к аппарату связи присоединить для меня полевой анализатор?
– Безусловно.
На то, чтобы установить полевой анализатор, подключить его регуляторы к телеметрическому отверстию передатчика, у него ушло всего несколько минут. К тому времени, когда он закончил, Телек со своей стороны тоже уже подсоединила специальную контрольную панель.
– О'кей, – сказала она. – А теперь отойди.
Дистанционный анализатор, похожий на крупную двойную морскую звезду, передвигаясь на своих щупальцах, медленно подполз к боку боболина, где у большинства животных земного происхождения располагается сердце. Из одного манипулятора выдвинулось лезвие скальпеля, который на темной шкуре животного сделал аккуратный разрез. Пайер еще немного подождал, чтобы окончательно убедиться в том, что телекамеры анализатора были удобно и надежно укреплены на деревьях, обеспечивая хорошую картинку, и только потом решил осуществить обход местности. Сейчас они не могли себе позволить такую роскошь, чтобы на них наткнулись квасамане или пожиратели падали, кроме того, меньше всего на свете ему хотелось стать свидетелем происходящего.
