Телек взглянула в направлении близнецов.
– Что там?
– Скажи ей, Юстин, – проговорил Джошуа, по-прежнему, нахмурив брови и не отрывая глаз от экрана. Юстин снова рассказал все о шпионском предназначении воротника.
– Хм, – простонала Телек, когда он закончил. – Ты думаешь, что они на одного из них поместили бомбу, Джошуа?
– Я, право, не знаю, – пробормотал тот. – Но почему-то мне все это очень не нравится.
– Мне тоже, – призналась Телек. Немного поколебавшись, она взяла в руки микрофон и включила наружные громкоговорители. – Юрий, Марк? Задержитесь там на минуту, хорошо?
Примерно в двадцати метрах от входного люка корабля мужчины с недоумением остановились.
– Губернатор? Что-нибудь не так? – выкрикнул Серенков.
– Я хочу, чтобы вы оба разделись до нижнего белья, – сказала она. – В целях соблюдения безопасности.
Ринштадт бросил взгляд через плечо на толпу безмолвных квасаман.
– А мы не могли бы обойтись без этого? – спросил он, дрожащим от напряжения голосом. – Они ничего в нашу одежду не подложили. Я в этом уверен. Пожалуйста, дайте нам подняться на борт.
– Все-таки что-то не так, – пробормотал Кристофер. Отобрав у Телек микрофон, он нажал на другую кнопку. – Дорджи, подай им знак спокойно сказать тебе, в чем дело. – Не став дожидаться ответа от Дорджи, он снова переключился на внешний громкоговоритель. – Давайте, ребята. Вы же слышали, что сказала губернатор. Раздевайтесь.
Отключив микрофон, он подержал его еще некоторое время в руках, а потом без слов передал Телек, которая также молча приняла его. На экране было видно, как мужчины сняли куртки. Тем временем Юстин наблюдал за движением губ Ринштадта. И когда они снимали ботинки, в гостиной корабля послышался голос Линка.
– Марк говорит, что их, по всей видимости, отравили. Яд был нанесен на металлическую поверхность подноса с едой, и на руках обслуги были перчатки, чтобы избежать непосредственного контакта с подносом.
– Так что нет ничего удивительного в том, что они были совсем не против отпустить их, – прорычал Ннамди. – Нам нужно немедленно доставить их на звездолет и поместить в анализатор, губернатор.
Лицо Телек, впившейся глазами в экраны монитора, превратилось в застывшую маску ужаса.
– Нет, их не отравили, – прошептала она. – Их инфицировали. Они инфицировали их чем-то, чтобы погубить нас всех.
Они все были настолько ошарашены, что некоторое время буквально физически могли ощущать сгустившееся напряжение. Первой в себя пришла Телек.
– Альмо, скорее возвращайся назад, через тот же грузовой люк, которым вышел. Дорджи, заходи внутрь и загерметизируй наружную дверь. Сейчас же.
– Что? – в один голос вскричали Кристофер и Джошуа.
– Выбора нет, – не менее резко выпалила Телек. Костяшки ее пальцев, сжимавших микрофон, побелели. Лицо вдруг страшно постарело. – У нас на борту нет изолятора, и вы все это прекрасно знаете.
– А медицинский анализатор…
– У него все шансы даже не распознать то, что они получили, – оборвала она Кристофера, – не говоря уже о том, как это лечить.
Под ногами Юстин почувствовал слабую вибрацию пола – это Пайер запирал за собой грузовой люк, через мгновение она повторилась, на этот раз люк задраил Линк.
На наружном дисплее в жутком ужасе неверия застыли Ринштадт и Серенков.
– Эй! – завопил Серенков.
– Мне очень жаль, – еле выдавила из себя слова Телек. Но тут она вспомнила о микрофоне и поднесла его к губам. – Мне очень жаль, – снова повторила она. – Вас инфицировали. Мы не можем подвергаться риску, взяв вас на борт.
– Они обнажили оружие! – резко сказал Ннамди. – Очевидно, они поняли, что мы все вычислили.
– Капитан, направить коммуникационный лазер на квасаман, – выкрикнула Телек в микрофон внутренней связи. – Ослепите их. И приготовьтесь к взлету.
– Но мы же не можем бросить их здесь.
Юстин даже не заметил, когда в комнату вошел Пайер, но по его голосу было ясно, что он уже давно находился здесь, чтобы понять, что происходит.
И смириться с этим он никак не мог.
Телек обратила к нему свое лицо, но в ее глазах не было ни малейшей нерешительности.
– Предложите мне альтернативу, – спокойно попросила она. – Может быть, поместить их на две недели в космические скафандры, и наблюдать, как они будут умирать там, потому что мы будем совершенно бессильны даже попытаться лечить их?
