— Я могу назвать несколько причин, почему ты испугалась моего значка, — сообщил я, садясь на край кровати. — Но лучше будет, если ты признаешься сама.
Девчонка вздрогнула, но, набрав воздуха в тощую грудь, все же выдохнула.
— Мой отец был старостой деревни, — заговорила Ханна. — И не всегда был законопослушным человеком.
— Скупал артефакты? — предположил я, когда она замолчала.
Было такое в обязанностях Аркейна — выискивать опасные волшебные вещи. И если кто-то укрывал подобные — наказание следовало очень жесткое. Как минимум потому, что второго Катценауге никто не хотел. Так что если член ордена убьет кого-то, но представит доказательства, что жертва таила в закромах бомбу замедленного действия, его даже хозяин земли не накажет. Максимум — поворчит, но скорее всего постарается дать на лапу, чтобы сотрудник Аркейна указал в своих отчетах, мол, деревня пыталась отколоться, и барон сам дружину собирал, чтобы с ними расправиться, просто искоренители раньше туда добрались.
Над баронами стоят графы, а те подчиняются герцогам, которые несут ответ перед королем. И вот, если какой-то барон прошляпил подобную опасность, следовательно, с кого спрос будет? Ведь в самом плохом сценарии первым, кто будет нести ответственность, окажется герцог. Потому как это его люди допустили оплошность.
Поэтому наказание за сокрытие, а уж тем более за целенаправленную скупку непроверенных Аркейном артефактов — очень суровое. Да и то сказать, никто ведь не хочет получить второе Катценауге. А подрыв стабильности, который начнется с подобного попустительства барона, это измена. За нее по головке не погладят, за это головку просто срубят. И то — если повезет.
— Не только артефакты, — призналась Ханна. — Он давал приют членам культа Хибы. И содержал для них загоны с пленниками.
Тоже жесткий проступок. Разные ходили о них слухи, но как иначе, когда эти веселые ребята любят устраивать человеческие жертвоприношения? Тут поневоле будешь ждать от подобной конфессии гадостей. В большинстве стран культ преследуется законом.
— Что-то еще? — уточнил я, поднимаясь на ноги.
Ханна дернулась, как от пощечины. Но я не собирался ее убивать, как пособницу — ведь она не сдала отца властям, следовательно, соучастница. Вместо этого я прошел к печке и, заглянув внутрь, занялся разведением огня. На улице уже темно, ночь вряд ли будет особенно теплой, да и съесть что-то нужно было — от той похлебки, что мы ели на привале, в моем желудке уже и атомов не осталось.
Девчонка молчала, пока я занимался печкой.
— Ты меня убьешь теперь? — вздохнула она.
Я лишь отряхнул ладони от сажи и, закрыв дверцу, встал на ноги.
— Я пока только ученик, и не в моей власти решать, как с тобой поступить, — ответил ей, глядя в лицо. — Вот проснется искоренительница Салэм, вот она и скажет, как быть. Хотя, честно говоря, я полагаю, что ты уже достаточно настрадалась в этом доме. Однако если ты скажешь, где разбойники хранили добычу и деньги, обещаю повлиять на решение своей учительницы.
И я ничуть не солгал.
Сборник законов, усыпивший меня в анклаве, мне все же удалось полистать. Влияние ордена на политику неоспоримо, и помимо уже озвученных преступлений, имелось и третье, при котором феодал мог призвать Аркейн на помощь.
Чудовища. Монстры, которые лезли из Катценауге, обладали разными свойствами. Их части тел, органы и жидкости — все это стало товаром, очень дорогим. Так что если ушлый староста замазался в первых двух, не удивлюсь, если и в это ему удалось влезть.
Когда твоя деревня голодает, и есть способы заработать денег, да имеются богатые покровители — а без них никакой культ не протянул бы так долго — волей-неволей встанешь перед выбором. Да, если правда всплывает, жить тебе останется совсем недолго. На другой чаше весов — жизнь твоей семьи и всей деревни.
Феодалы не рвутся улучшать быт крестьян, по крайней мере, в приграничных баронствах. Следовательно, и надеяться на помощь своего владетеля бесполезно. В таких условиях будешь хвататься за любую возможность заработать денег.
Это, конечно, хорошо ложится в теорию, что нападение на деревню Ханны — дело рук ордена. Хотя вероятно, что, скорее всего, барон просто не стал ничего предпринимать для ее защиты. А там уже любой случайный налет может оказаться последним.
